Лангольеры

— Послушай, ты можешь выполнить мою просьбу? Не можешь — так и скажи. «Гордость Америки» — слишком дорогая штука, чтобы мы…

— Что ты, что ты, конечно, — пробормотал Ник. Он отвернулся от черной пропасти внизу и посмотрел на небо повыше. — Знать бы, чего искать…

— Я думаю, узнаешь, когда увидишь, — ответил Брайан. После паузы добавил: — Если, конечно, увидим что-то.

Боб Дженкинс сидел, обняв сам себя руками, словно от холода. И действительно, часть его существа испытывала холод, но не физический. Холод шел изнутри.

Что-то во все этом было не так.

Он не знал точно, в чем дело, но что-то шло совсем не так, совсем по-иному… Нечто утрачено… или забыто? То ли была совершена роковая ошибка, то ли ее собирались совершить? Это чувство тревожило его, как смутная боль, источник которой не определялся.

Ощущение какой-то огромной ошибки, которую они совершали, было вот-вот готово облечься в форму определенной мысли, но тут же ускользало, как недостаточно выдрессированное животное.

Что-то делалось неправильно.

Что-то несуразное, не то.

О чем-то забыли.

Впереди него Альберт и Бетани тихо ворковали. Позади Руди Варвик сидел, закрыв глаза и шевеля губами, в кулаке он сжимал четки, через проход сидела Лорел. Держала руку мертвой девочки и поглаживала ее.

«Ошибка».

Боб поднял светозащитную заслонку на иллюминаторе, наклонился, посмотрел вниз и торопливо захлопнул ее. Видеть такое — не только не поможет рациональному мышлению, оно его ликвидирует. То, что было внизу, являло собой чистейшее безумие.

«Я должен их предупредить. Непременно. Они следуют моей гипотезе. Но если моя гипотеза неверна и даже опасна, я должен их предостеречь».

Но о чем, о чем предостеречь?

Вновь почти сформировалось что-то в голове и тут же ускользнуло. Опять стало тенью среди теней… но — настороже.

Он резко отстегнул свои ремни и поднялся.

Альберт обернулся:

— Вы куда?

— В Кливленд, — мрачно буркнул Боб и направился к хвосту самолета, мысленно пытаясь нащупать суть растущей внутренней тревоги.

Брайан отвел взгляд от неба, на котором вновь проявились признаки рассвета, и посмотрел на показания приборов, потом — на кружок на карте. Если разрыв во времени все еще находился на месте, они должны были скоро его увидеть. Если не увидят, он развернется, сделает круг и полетит в ту же сторону, но только чуть отклонившись от высоты и направления. Для запасов топлива — беда, конечно, но, поскольку вся ситуация выглядела теперь абсолютно безнадежной, это уже не имело никакого значения.

— Брайан! — послышался голос Ника. — Мне кажется, я вижу что-то.

Боб Дженкинс достиг самого хвоста самолета и медленно пошел обратно мимо рядов пустых кресел. Смотрел на предметы, лежавшие на них и на полу: кошельки, очки, часы с браслетами, карманные часы, железные подковки от обуви, зубные пломбы, обручальные кольца…

«Что-то не так».

В самом деле? Или просто утомленный разум беспокоится по поводу неизвестно чего? Ментальный эквивалент нервного тика мышцы?

«Брось ты это», — посоветовал сам себе, но не смог успокоиться.

«Но если чего-то не хватает, почему ты этого не замечаешь? Не говорил ли ты сам мальчику, что дедукция — твой хлеб? Разве не написал сорок детективных историй, из которых по крайней мере дюжина — хорошие вещи? Разве „Ньюгейтский Календарь“ не назвал „Спящую Мадонну“ шедевром логики, когда…»

Боб Дженкинс остановился, широко раскрыв глаза. Он смотрел на левые сиденья переднего ряда. На них развалился мужчина с черной бородой и смачно похрапывал. В голове Боба робкий зверек начал с опаской выползать на свет божий. Только оказался он вовсе не маленьким. Порой не замечаешь вещи, потому что они слишком малы, а порой не видишь их, поскольку они слишком велики, слишком явны.

«Спящая Мадонна».

Спящий мужчина.

Он раскрыл рот и хотел вскрикнуть, но спазм перехватил горло. Страх оседлал грудь, как обезьяна. Вместо крика получилось слабое кряхтенье.

Спящая мадонна, спящий мужчина.

«Все, кто выжил, спали.

Теперь, за исключением бородатого, никто из них не спал».

Боб раскрыл рот, чтобы закричать, и снова ни звука не получилось.

— Пресвятой Иисусе, — прошептал Брайан.

Разрыв времени находился впереди них милях в девяноста, градусов на семь-восемь смещенный вправо. Если он и дрейфовал, то отклонился совсем немного. Брайан допустил даже, что маленькое отклонение явилось результатом небольшой погрешности навигационных расчетов.

Это была ромбовидная дыра в реальности, но отнюдь не черная прорва. Она светилась розоватыми и красноватыми цветами вроде северного сияния. Позади нее Брайан смог разглядеть звезды, но очень туманно. Широкая полоса белого тумана медленно струилась, не то вытекая, не то вливаясь в эту форму, висящую в небе: некий странный эфирный путь в небесах.

«Мы можем влететь прямо в нее», — взволнованно подумал Брайан. — «Лучше вручную, а не автоматом!»

— Так! Работаем! — крикнул он, засмеявшись и потрясая кулаками в воздухе.

— Мили две в поперечнике, — прошептал Ник. — Боже мой, Брайан, сколько же еще самолетов проскочили в нее?