Ланкаст. Третья планета (СИ)

Это предположение оказалось верным, как бы мне это и не было противно. Сама не знаю, как ноги привели сюда, но назад одна уйти я точно оказалась не в состоянии. Сжимая в руке лист бумаги с нарисованным маршрутом, полученный от матери Антона, встретившей нас возле двери их квартиры, я не ощущала, как тряслась. То, что эта встреча произошла при подобных обстоятельствах было плохим знаком, но услышать то, что она рассказала, и не думала. Поежившись от пронзительного порыва ветра, а никак не от окружающей обстановки, я остановилась.

С самого входа на кладбище Каллен старался не стучать каблуками, и благодаря протоптанной не заасфальтированной дороге ему это удавалось. Здесь стояла глухая тишина, изредка нарушаемая щебетом птиц или звуком подметания веником земли. Сверившись со схемой на листочке, я сжала его в руке и подняла глаза на могилу. Свежие цветы, вскопанная земля и совершенно новая табличка, вставленная перед огромным камнем с фотографиями и именами неизвестных людей. Лишь одно было для меня знакомо и при виде его, колени сами собой подкосились и я упала на землю. Из груди хотел вырваться стон, но вместо этого не раздалось ни звука, ни крика, ничего. Сердце сжали в тисках, трудно дышать, и только когда слезы потекли уже по щекам стало заметно, что я рыдаю. Не было сил даже стоять на коленях и упала прямо на могилу. Прижавшись щекой к холодной земле и не заметив, как сдвинув рукой свежие цветы, я плакала и не могла остановиться.

Антона кремировали сегодня утром, его нашли в пятницу ночью в парке, возле той перевернутой скамейки. Опознали по кускам сохранившихся, но подвергшихся сильному температурному воздействию, документам. Здесь, этим же утром его семья зарыла урну с прахом. Когда мы заявились к ним, поминки были в самом разгаре. Весь путь от дома до сюда плохо понимала, куда и зачем иду, храня в сердце надежду, что встречу его там живого и здорового. Надежды не оправдались, пред мной предстала надгробная табличка даже без фотографии. Просто буквы на черном фоне.

Помните, я говорила, что не уверена, влюблена ли в Антона? Это действительно было так, вот только от чего же вся эта истерика после его смерти? Он умер из-за меня, в этом нет никаких сомнений. Те пришельцы или кто это были, пришли за мной, а Антон просто оказался не в том месте, не в то время. Если бы он был там с любой другой девушкой, то был бы жив. Моя личность навлекла на него погибель, личность о которой я сама ничего не знала и не хотела знать. Естественно здесь не только моя вина, но в тот момент в голове крутилась лишь одна мысль о том, что все из-за меня. Меня не волновало, как это смотрится со стороны и увидит ли кто мою истерику на этой могиле. Обхватив руками настолько, насколько их только хватало, я сильнее вжалась в сырую землю, ощущая ее холод. Слезы не переставали течь из глаз, а нос забился соплями так, что дышать приходилось через рот. Хотелось кричать от отчаяния, но из горла не вырвалось ни звука.

Когда Каллен подошел ко мне, было уже все равно. У меня осталось только одно желание – умереть здесь, на этой самой могиле. Вот только парень нагнулся, оторвал меня от земли и подхватив на руки понес прочь. Я собиралась вырываться, протестовать, просить вернуть обратно, но не смогла. Уронив голову на его грудь и просто прислушиваясь к стуку сердца, не хватало сил что-то сделать. Находиться рядом со мной слишком опасно для людей, значит будет проще, если я буду держаться от них подальше.

Глава 3. Солдат.

Может я изначально настраивал себя против Талона и оттого в голове засела мысль о его предательстве, не знаю. Это не у меня был с ним договор, а из принца лишнего слова порой не вытянешь, по крайней мере нормального, а не какой-либо очередной грубости или издевки. Помню, как мы подлетали к месту назначения, сине-зеленому с белым шарику, приковавшему мое внимание одним своим видом. Первая планета, увиденная мною таким образом и посещенная, после дома конечно. Пришелец велел нам отправляться в грузовой отсек, куда Флориндо потащил меня без лишних слов, ухватив за локоть. Дальше начался ад.

Как я понял, Талон сбросил отсек вместе с нами внутри и тот стремительно падал, проходя сквозь атмосферу и постепенно сгорая в ней, вместе с нами внутри. Нас прижало к горячей, дымящейся стене отсека. На коже рук и лица вздувались волдыри и тут же лопались, внутренности горели, дышать было почти невозможно. Единственное, что облегчило падение – одежда пришельцев. Она защищала от изменения температуры и наши с принцем тела не пострадали благодаря ей, но не лицо и руки. Во время падения настал тот момент, когда я отключился. Временно приходя в себя на несколько секунд и видя незнакомые лица, но не чувствуя боли, мысли мои витали на том свете. Но я выжил и первое, что увидел, очнувшись на больничной койке – Сию. Все остальное перестало иметь значения.