Лапка-царапка (ЛП)

— Изи никуда не денется, — сказала Эдит, пытаясь предотвратить бурю, которой готова была разразиться Хлоя, судя по хмурому и упрямому выражению её лица. — Повидаетесь в другой раз.

— Пикси! — девочка сверкнула глазами, в которых стояли слёзы. — Её зовут Пикси!

Она недовольно топнула ногой.

— Извините, — сказал Джим, крепко взяв дочь за руку.

— За что? — спросила Эдит, не обращая внимания на вырывающуюся Хлою. — С точки зрения эмоционального развития ребенок выступает существом незрелым, инстинктивным, привыкшим безотлагательно получать желаемое. Даже сознавая объективные внешние обстоятельства, он склонен обижаться, если его вынуждают откладывать удовлетворение потребностей.[5] Хлоя ведёт себя соответственно возрасту. Ей всего пять.

Думая, что в скором времени, возможно, станет матерью, Эдит ознакомилась с некоторыми исследованиями по детской психологии — так, ничего серьёзного.

— Мне почти шесть! — крикнула Хлоя.

— Пять, — повторила Эдит, польщенная тем, что малышка её слушала.

— Не важно, пять или шесть, завтра ты сюда не вернёшься. А если продолжишь в том же духе, то и послезавтра — тоже, — пригрозил Джим.

Хлоя перевела взгляд на отца и поняла, что тот не шутит. Сердито вздохнув, девочка перестала вырываться и с осуждением посмотрела на Эдит, будто это она организовала ужин у тети Сьюзи.

— Обещаете, что Пикси будет здесь? — требовательно спросила Хлоя.

— Обещаю.

— Уверена, что в следующий раз она согласиться пойти со мной.

— Поживём — увидим. И ещё, завтра вечером мне привезут котят. Хочешь на них посмотреть? Не то чтобы я предлагала замену Пикси, просто поможешь придумать им имена.

Хлоя ожила:

— А можно?

— Я была бы благодарна. Похоже, я совсем не умею подбирать клички котятам. Хозяева всегда переименовывают питомцев, взятых из моего приюта.

Почему-то это признание развеселило Джима — он широко улыбнулся:

— Говорите, никто не хочет, чтобы его кошку звали Измаила?

— Нет. Также как Овид, Дамокл или Макбет.

— Удивительно.

Его голубые глаза сверкнули, ямочка на щеке стала заметнее. Эдит почувствовала головокружение. Феромоны не должны оказывать подобного воздействия. По крайней мере, она о таком не слышала. Надо тщательнее изучить вопрос.

— Идём, Хлоя, затравим червячка, — сказал Джим, подхватывая дочь на руки.

Судя по всему, та уже забыла обиду и привычным движением обхватила отца за шею. При виде довольной парочки Эдит завладела тоска. Каково это — обнимать кого-то у всех на виду без малейшего сомнения, потому что знаешь, что тебя не отвергнут?

— Эди, а вы поужинали? — неожиданно поинтересовался Джим.

— Э, нет.

— Не хотите присоединиться к нам?

Он слегка подкинул Хлою, и та захихикала.

— Ох, нет. Я хотела сказать: «Нет, спасибо». Я… мне ещё надо прибраться тут.

Ужин? С Курраном и Хлоей? Предложение застало Эдит врасплох.

— Придёте, когда освободитесь, а мы пока приготовим всё. Вы потратили на нас целый вечер. Позвольте отблагодарить вас. Не обещаю кулинарных изысков, но… — многообещающе произнёс он.

Она хотела согласиться. Очень хотела, только вот…

— Нет, я… нет, — отказалась она, надеясь, что он не будет настаивать, и в то же время желая обратного.

Он выглядел разочарованным, но не стал уговаривать. Чёрт.

— Хорошо, но учтите — вы лишаете себя великолепного рагу с индейкой.

Она открыла входную дверь и, придерживая её, отступила в сторону, чтобы Джим прошёл. Когда отец с дочерью оказались на улице, Хлоя обернулась и помахала Эдит.

Позади горестно мяукнула Изи-Пикси. Глупая кошка. Она могла бы отправиться с ними. Так чего теперь жалуется?

Глава 4

— Правда? Ты тот самый Джим Курран? Капитан футбольной команды, которого выбрали королём в выпускном классе? — подавшись вперёд, спросила фигуристая блондинка с искрящимися глазами, сидевшая напротив Джима.

— Эээ, да.

Он заерзал, досадуя, что официант не торопится подойти и принять заказ. Школьные годы давно канули в Лету. Кендис… Коннор? Или её фамилия Коннелл? Как бы то ни было, Кендис рассмеялась, светло-золотистые коротко подстриженные волосы качнулись, коснувшись круглых щёчек, на которых стали ещё заметнее симпатичные ямочки. Мелисса, устроившая это двойное свидание, благосклонно просияла, а её муж, Фил, ухмыльнулся, явно наслаждаясь стеснением Джима.

— Королевой тогда стала моя невестка! — воскликнула Кендис. — Дарри Джурович.

Позабыв про дискомфорт, Курран поднял взгляд:

— В самом деле?

— Ага! — Она энергично кивнула.

— Кендис училась в той же школе, — вставила Мелисса.

— Да, на три класса младше тебя, — подтвердила Кендис и скромно опустила взгляд. — Мы пересекались, хоть ты меня и не узнал. Я возглавляла группу поддержки.

Он совершенно её не помнил, но признаваться в этом было бы грубо.

— А! Точно, — сказал Джим, и она зарумянилась от удовольствия.

Кендис казалась приятной женщиной. Этакой северной богиней — высокой, полногрудой, весёлой.

— Даже если ты врёшь, я притворюсь, что поверила. Позволь заметить, — заявила она, озорно улыбнувшись, — что, хоть за прошедшее десятилетие я и обзавелась ммм… более пышными формами, мой мах ногой всё так же великолепен.

— Да ладно? — подал голос Фил.