Лапочки-дочки из прошлого. Исцели мое сердце

- Знаю, он предупреждал, - хмыкает обреченно. – Послушайте, Вера Александровна, вы мастерски спровоцировали бывшего мужа и удачно вывели его на эмоции. Его агрессия сыграла нам на руку. Однако на Константина вы тоже действуете сильно. Хотите, чтобы он сорвался, разнес здесь все и прибил Пономарева? Тем самым он рассекретит себя и перечеркнет результаты дела. Вы этого добиваетесь? – сдавленно отчитывает меня Славин и трясет документами в руках.

- Нет, - отрицательно качаю головой, украдкой поглядывая на Воскресенского.

– Пономарев еще на территории. И наверняка захочет поговорить со своим адвокатом, который «проиграл» дело. Нельзя, чтобы он видел вас вместе.

Вздохнув, нехотя соглашаюсь со Славиным. Раздражение отравляет кровь, но разум призывает меня подчиниться. Я и так не должна быть на заседании. Из-за своей импульсивности я могла все испортить.

Позволяю вывести меня через черный вход на служебную парковку. Покорно сажусь в машину и пытаюсь осознать, что сегодня произошло. Заодно решить, что со всем этим делать. Голова разрывается от мыслей, а сердце – от чувств.

Разве можно ощущать себя одновременно обманутой и спасенной? С Костей всегда так. К нему нельзя относиться хорошо или плохо. Он балансирует где-то на пограничье. Насквозь пропитан противоречиями – и заражает ими меня.

«Буду на даче ближе к ночи. Верю, что ты не бросишь дочек и дождешься моего приезда», - приходит сдержанное сообщение от Кости.

Фыркнув, начинаю нервно смеяться, прикрыв глаза и прижав ладонь ко лбу. Воскресенский даже на расстоянии дергает меня за ниточки. Знает, как я отношусь к лапочкам и что я просто не смогу от них уйти. По крайней мере, не сегодня. Привязал меня детьми – и пользуется моей слабостью.

- Манипулятор, - машинально выдаю вслух.

- Он провернул все это ради вас, Вера, - заступается за товарища Славин.

Отсмеявшись, поворачиваюсь к нему, натягивая ремень безопасности. Отвлекаю его от дороги.

- Петр, расскажите лучше, как давно вы дружите с Костей?

- Дружили. В прошлом. А потом произошла некрасивая история, - хмуро бурчит он и осекается.

- Нам ехать несколько часов, - откидываюсь на спинку, удобнее устраиваясь в пассажирском кресле. – Рассказывайте свою историю.

- Нечем там хвастаться, - виновато скрипит, прокручивая руль. – Его жена ушла ко мне, после чего он выгнал меня из фирмы и нас обоих оставил ни с чем.

- Заслуженно, - зло огрызаюсь, вспоминая, что говорил мне Костя о Дарье и ее любовнике.

- Согласен, поэтому реабилитируюсь, как могу, - тяжело вздыхает.

- Странно, что он вам еще доверяет.

- Мне – нет. Он просто знает, что я никуда не денусь, пока он не разведет меня с Дашей, - признается Петр, а потом вдруг устремляет на меня серьезный взгляд. - А вот вам он верит. И убежден, что вы его не подставите и не предадите.

Его слова заставляют меня опешить. Отворачиваюсь к окну и резко умолкаю.

Посеянные Славиным зерна сомнений падают на благодатную почву и прорастают в самое сердце. Я больше не уверена, что поступаю правильно.

Остаток пути мы едем в полной тишине. Каждый думает о своем. Славин – о предательстве и искуплении. А я – о будущем, которое меняется с учетом новых обстоятельств.

Я вернула кафе, но так боюсь обжечься, что отказываюсь от мужчины. Кажется, любимого...

Глава 35

«Ближе к ночи», обещанное Костей, слишком затянулось. Самое время усомниться в том, приедет ли он вообще. Но Воскресенский всегда выполняет свои обещания, и сегодня на суде в очередной раз доказал это.

Если он задерживается специально, в надежде, что я не дождусь, то у меня для него неприятный сюрприз. Потому что даже после нескольких утомительных часов купания и укладывания малышек, с песнями, разговорами и сказками, я сама так и не смогла уснуть. Сердце мечется в груди, как раненый зверь в клетке, голова взрывается от мыслей, а по телу носится табун мурашек, подгоняемый вечерней прохладой и волнением.

Кутаюсь в плед, забираясь с ногами на твердую скамейку у дома. Оставляю кружку с остывшим чаем на ее противоположном краю, а сама забиваюсь в угол. Подтягиваю колени к груди и устремляю взгляд в ночное небо. Пытаюсь определить, который час, а может, втайне надеюсь поймать сорвавшуюся звезду и успеть загадать желание. Одно на всех….

- Глупости, - шепчу себе под нос, удивляясь, когда успела стать такой сентиментальной.

Машинально взметаю ладонь к лицу, прикрываясь от яркого света фар. С прищуром наблюдаю, как во двор въезжает черный автомобиль. Медленно и бесшумно пересекает территорию, аккуратно паркуется за домом, чтобы не потревожить его обитателей. Слабый писк сигнализации мгновенно обрывается. В повисшей тишине слышится лишь шорох шагов по гравию.

Окутанная сумраком фигура уверенно и стремительно движется крыльцу, пролетает мимо темного угла, где я притаилась, заносит ладонь над ручкой двери.

И застывает…

- Ждала, - Костя не спрашивает, а выносит вердикт. В хрипловатом голосе прослеживаются виновато-довольные нотки.