Лара моего романа: Борис Пастернак и Ольга Ивинская

«Осень» — одно из моих самых любимых стихотворений. Его первые строфы Борис Леонидович написал в измалковской избушке буквально за месяц до моего сталинского ареста[85]. Уже с осени 1947 года мы с Борей встречались в Переделкине, где снимали на два-три дня избу, и я приезжала к Борису Леонидовичу. С конца августа он оставался один в Переделкине, так как домашние разъезжались — перебирались в Москву: начиналась учеба в школе. Боря с нетерпением ждал этих встреч и говорил, что в такие дни пишется в каком-то лихорадочном ритме, все в ожидании вечера. В первых строках «Осени» тогда звучало:

Мы здесь одни с тобой на даче,
Все разбежались врассыпную.
Я рано в стол работу прячу
И в мыслях нашу ночь рисую.

И другие строки этого стихотворения Боря потом часто повторял во время наших вечеров, когда после смерти Сталина я вернулась из концлагеря. Мне запрещено было жить в Москве до получения постоянной работы. Я поселилась в Измалкове в бревенчатом домике у Полины, недалеко от Большой дачи, как хотел Боря.

Я до весны с тобой останусь
Глядеть в бревенчатые стены.
Мы никого не водим за нос —
Мы будем гибнуть откровенно.

Когда Боря приходил ко мне утром, я часто отворяла двери, одетая в любимый им японский халат с длинным хвостом и кистями. И эта деталь увековечена в стихотворении «Осень». Потом случился такой эпизод с этим стихотворением. Когда Боря подготовил окончательный вариант рукописи романа с подборкой стихов Юрия Живаго и предал мне для оформления, я удивилась, не обнаружив в «Осени» строк о «нас одних на даче» и «мы будем гибнуть откровенно». На мой удивленный вопрос «Ты же сам мне постоянно повторяешь эти строки? Они ведь тебе нравятся!» Боря говорит:

— Да, но надо чем-то жертвовать для конспирации.

С улыбкой ему замечаю:

— Но остались еще более компрометирующие строки: «Ты так же сбрасываешь платье».

Боря с серьезным видом и недоумением отвечает:

— Ну, знаешь, Олюша, это свыше моих сил. Да и Юра категорически возражал.

Мы счастливо рассмеялись. Как мне рассказывали, «Осень» любят читать на встречах памяти Пастернака такие почитатели его поэзии, как Андрей Вознесенский и Евгений Евтушенко[86].