Ларец Самозванца

Марек стоял мрачный, впервые не усмехаясь польщёно шуткам господина. Это приятно, когда так «хвалят» при мужчинах. Тогда можно и попову дочку, и племянницу ксендза и невестку раввина, им соблазнённых, вспомнить. Можно и про сгоревшую из-за мелкой шалости Марека скирду свежевысушенного сена вспомнить… пан Роман тогда немало серебра вынужден был отдать. И про выпущенную в невод с рыбой щуку. Невод такую зверюгу удержать не смог, а предварительно она пообгрызла там половине рыб – кому головы, а кому только хвосты. Правда, тогда ему всё сошло с рук, да и пан Роман узнал о том, кто во всём повинен спустя пару месяцев, когда наказывать было уже поздновато… Таких историй ещё много можно было рассказать, да пан Роман пощадил своего отрока. Тем паче он покраснел и смотрел так умоляюще… так умоляюще… Прям до кишок затронул доброе сердце пана!

-Ладно, нашёл ты ларец! – сурово, сдержав рвущуюся наружу улыбку, сказал пан Роман. – Куда дел-то?

Марек почему-то вздохнул тяжело, глядел на него робко:

-Так это… на воз и спрятал! Среди других вещей!

Пану Роману почему-то тяжело стало дышать, да и ноги не держали. Стараясь не думать о худшем, он медленно сел на тюки.

-Куда? – перехваченный спазмом голос отказывался звучать в полную силу. – В какой из них, Марек?!

-Так… - Мареку сегодня явно приходилось туго, голос его звучал смазано и неуверенно. – Так в первый же воз! Туда, где твоя утварь лежит, господин!

Пан Роман медленно потёр лоб дрожащей ладонью. Ему было дурно, воздуха не хватало, а перед глазами мелькали красные круги. Господи, если только этот проклятый московит упился!!! Да сейчас, дождёшься… Пан Анджей, как ни старался, а первым ткнулся рожей в тарелку. Теперь проклятый сотник соперничал с Андреем Головнёй. Вот этого славного казака ещё никто перепить не мог! Никто. Никогда. Возможно, московит будет первым.

-Быстрее! – отчаянным шёпотом велел он. – Может, удастся перепрятать… Боже, я даже не знаю, что делать!!! И Анджей, как назло – пьян как собака!

Он снова обхватил руками голову, никак не способный придумать хоть что-то, способное спасти его от позора клятвопреступления. Боже, какой позор! Славный род Смородинских, двести лет преданно служащий королям Речи Посполитой – с короля Александра-Ягайлы, никогда прежде не знал такого! Боже, Боже, Боже… Да что же делать то?!

-Пан Роман, а может – ну его? – робко спросил Марек. – Ну не знал ты, что я там положил… господин!

-Знал, не знал… всё равно чести урон! – хмуро сказал пан Роман. – Нет, на тебя-то я не сержусь. Ты, Марек, нашёл то, что я очень хотел найти. Теперь только и надо – понять, что делать дальше…

Марек только руками развёл. Тут он был господину не помощник. Вряд ли самые гениальные его идеи пришлись бы по душе пану Роману…

-Ну, ничего… - пробормотал пан Роман, задумчиво изучая стену перед собой, на первый взгляд ничем особенным не выделяющуюся. – Не я, так пан Анджей что-нибудь придумает!

3.

-Эй ты… лях поганый! – пьяным голосом окликнул мирно дремавшего рожей в мясной подливе пана Анджея, Павло Громыхало. – Ты что, не слышишь меня?! У, дурень! Кто ж так пьёт, коли не умеет?!

Пан Анджей и впрямь перестарался, и ныне – храпел, отчаянно и оглушительно, пуская слюни, дыша ртом… нос, обожжённый раскалённым стволом пистоля, по-прежнему отказывался нормально функционировать и дышать славный шляхтич мог только через рот. Через рот или через другое место… ведь давно небритой рожей пан Анджей был в соусе!

-Вот ведь, а ещё спорил! – удивился сотник Кирилл, весело ухмыльнувшись. – Говорил ведь я, с русским воином никакой лях не справится… по крайней мере, в питии!

-Ну, я-то не лях! – возразил ему Андрей Головня, твёрдой рукой наливая себе в кувшин густой, как сироп мальвазии. – Ты – будешь?

-А то как же! – удивлённо протянул Кирилл. – Лей, не жалей! Доброе вино… твой пан его бочонка два прихватил, а этот… лях, так и вовсе полдюжины!

-Да, пан Анджей знает толк в вине! – дружелюбно согласился Головня. – Наш пан Роман – не таков! У него поменьше опыта в питии.

-Да, я заметил, что он предпочёл сбежать! – насмешливо припомнил Кирилл. – Гляди-ка, сколько уже место пустует. И боярыня наша – сбежала! Ладно, пусть милуются голубки… напоследок!

В зале стоял шум, почти никто уже не говорил шёпотом и каждый – пытался перекричать собеседника. Однако вошедший в этот момент в зал пан Роман каким-то чудом услышал слова сотника и, встав против него в нескольких шагах, холодно поинтересовался:

-Это как?

-Как, как! – немедленно подпустив холода и в свой голос, ответил ему Кирилл. – Так! Она – мужняя жена боярина Ильи Совина. Жена перед Богом и людьми! Ты – православный… как станешь жить с ней? Во грехе? Если у вас и будут дети, они будут байстрюками! Незаконнорожденными! Ты этого хочешь? Хочешь, чтобы род твой пресёкся? Чтобы не было больше на земле его? Тогда вези её к себе, в Смородиновку! И послушай, что скажет тебе твой священник! Вряд ли это будет благословение святой церкви…

Пан Роман смертельно бледнел с каждым словом и судорожно сжал в ладони рукоять кончара.