Читаем Ларец Зла полностью

Ларец Зла

— Нет, дружище, у меня все плохо. Все очень и очень плохо.

— Что происходит?

— Ты меня спасаешь, если не ошибаюсь. Очень рассчитываю на тебя.

Роберт попытался обернуться, но его грубо схватили за плечо.

— Не дергайся, я же просил. Очень прошу.

— Я не понимаю, что происходит, Адам.

— Не привлекай к себе чужое внимание. Делай вид, что радуешься жизни, подставляя лицо солнечным лучам. Говори тихо. Резких движений избегай. Скоро я тебя отпущу, а пока расслабься и немного передохни.

Роберт скрежетнул зубами от злости.

— Ты спросил, все ли у меня хорошо. Я в опасности, Роберт, в большой опасности. Но не только я — мы все. Ты начал свою партию, и тебе нужно будет доиграть ее до конца. Обратной дороги нет.

— Я…

— Погоди. Игра, в которую мы все так или иначе вовлечены, очень серьезная. Она ведется не на жизнь, а на смерть. Меня заставили войти в нее. У меня не было выбора.

— Заставили?

Адам издал сардонический смешок.

— Заставили — это еще мягко сказано. На меня навалились с такой силой, что я света белого невзвидел. А белый свет — это так красиво.

— Неужели ты не можешь куда-нибудь слинять?

— Нет, от этого не убежишь.

— Я хочу тебе помочь.

— Спасибо, дружище. Ты всегда был особенным человеком, Роберт. Даже когда казался банальным. Ты честен, прям и решителен. При этом ты даже не догадываешься о силе, которая заключена в тебе. Ты не знаешь о себе самом ровным счетом ничего. Помнишь ту ночь пожара, когда ты спас нас с Кэтрин? С тех самых пор мы повязаны одной веревочкой, и крепко — нравится тебе это или нет.

— Каким образом повязаны? Что именно ты имеешь в виду?

— Объясню. Представь себе двух сестер-двойняшек, в поведении которых наблюдается одна прелюбопытная особенность: обе носят только либо черное, либо белое, но никогда не надевают одновременно одежду одного и того же цвета. И делают это не специально, просто у них так получается. И как бы далеко они друг от друга ни находились, расстояние никак не влияет на эту их особенность — прямо телепатия. Ученые даже изобрели этому какое-то научное определение.

— Припоминаю, что о чем-то подобном говорил Эйнштейн и добавлял, что не верит в существование такой невидимой связи между близнецами, ибо ей нет научного объяснения. Знаешь, Адам, я склонен согласиться с Эйнштейном.

— Этому феномену как раз есть научное объяснение. В лабораториях проводятся соответствующие опыты с фотонами. Первый эксперимент, если мне не изменяет память, состоялся в Париже тридцать лет назад. Правда, исследовались не цвета, а закономерности движения. Но мы не будем сейчас углубляться в это. Я просто хотел подчеркнуть, что между нами возникла особая связь.

— Между кем конкретно?

— Тобой, мной, Кэтрин и Терри.

— А Терри тут при чем?

— Мы втроем оказались повязаны этой невидимой нитью с того ужасного вечера в Кембридже, а Терри присоединилась к нам в День Великого затмения.

— Как эта связь проявляется?

— Мысли и поступки одного сказываются на всех остальных. Подумай об этом, а потом ответь на звонок.

Роберт устало сомкнул глаза, вновь пытаясь обуздать проснувшийся в его душе страх. Он не понял практически ничего из того, что сказал ему Адам. Телефон долго надрывался в кармане, прежде чем Роберт наконец снял трубку.

— Роберт? Ты заснул, что ли?

Это снова был Адам. Роберт резко крутанулся на табуретке и не увидел за собой никого.

— Адам, куда ты провалился?

— Просто ушел. Встал и ушел. У тебя уже есть на руках новая загадка?

— Нет.

— Роберт…

— Теперь ты погоди! Ты ходил к Лоуренсу Хенкоту в ту ночь, когда тот застрелился?

— Да.

— А как вы с ним познакомились?

— Послушай, давай не будем сейчас об этом.

— Нет уж, давай будем! Или я просто плюну на все и пойду домой.

— Ты не пойдешь домой.