Ларик и Великий Храбр

– У меня мамочка уехала! И папа! Бабушка в школу заставляет ходить! А дедуля на даче! Там огород. Меня пиявка укусила! – начал жаловаться я.

Показал ему палец. Вот дела… Он был не забинтован, а совсем как новый.

– То есть вы с жалобами сюда пожалобали? – уточнил продавец.

Чудной дяденька. Сам сказал жаловаться, а теперь спрашивает. А откуда он знает, как меня зовут?! Бабушка говорила, не разговаривать с незнакомыми дядями! Скорей, бежать отсюда! Я было повернулся, чтобы нестись к выходу, но…

– Не бойся, Ларик! – мне в спину донёсся успокаивающий голос. – Мы с тобой знакомы, просто ты пока меня не вспомнил. Я маму твою хорошо знаю, и папу, и…кхм, кота…и…кхм, его маму, кошку Дуську…

Я повернулся обратно. Невежливо же слушать спиной, когда к тебе обращаются. Уставился на продавца, а он на меня. Мы буравили друг друга взглядами, но я так и вспомнил, кто он. Хотя что-то очень-очень знакомое мерещилось мне в его вкрадчивой манере разговаривать и в пенсне.

– А как Вас зовут? – Помявшись, наконец спросил я. А то, что же? Дядя мне почти что родственник, а я не знаю его имени.

– Тудасюдаев, – ответил дядя. – Пётр Савельич. – Он приподнял цилиндр и шаркнул ногой. Под цилиндром он оказался совсем лысым. – Извини, закрутился и забыл представиться. – Он внезапно замахал руками и закружился волчком. Сначала в одну, потом в другую сторону. Цилиндр ритмично подпрыгивал.

– Вот, – гордо произнёс он. – Теперь раскрутился. Всё в порядке.

Он довольно потёр руки:

– Ну-с, про твои злоключения я понял. Скажи, а чего ты хочешь? Хочешь не зло, а при-ключений?

Я переминался с ноги на ногу. А они не страшные, эти «при»?

Вообще-то, больше всего я хочу, чтобы Катя Держиборода пришла ко мне в гости. Я бы ей показал свой конструктор. Он у меня не обычное «лего», пластмассовое, а старинное. Его папа подарил, сказал – как у него в детстве было. Там настоящие железные винтики и шпунтики, и можно собрать стул или стол или кровать. Там отвёрточки есть, такие маленькие! И гаечный ключ! Я бы говорил важно Кате: «Ключ на восемь», а она бы мне его давала. Так дедуля бабушке говорит, когда в машине нужно что-то починить. Я бы собирал маленький стульчик, а она бы ставила его в комнатку для куклы. Поила бы куклу чаем из крошечной чашки.

А потом бы мы поженились.

Глава 5, в которой я принимаю важное решение

– Катя? Да её Лукавиус в своём замке заточил, – из мечтаний меня вывел вкрадчивый голос нового знакомца.

Я вздрогнул. Он снова прочитал мои мысли! Как ему удалось их подслушать? Подозрительный всё-таки тип этот дяденька. Ой! Как заточил? Ка… Какой-такой Лукавиус?

– Да это колдун местный, – равнодушно ответил на мои мысли полуочкастый. И кажется, вовсе не обиделся на «подозрительного типа».

Он немного перегнулся через прилавок, чтобы стать ближе ко мне, и зашептал:

– Она ему сказки по вечерам рассказывает. Он сказки очень любит. И из замка её не выпускает.

Тут он сокрушённо покачал головой, а цилиндр слегка затрясся.

Я похолодел.

Колдун… настоящий!? Куда я попал? Бежать, скорей бежать отсюда! Хочу домой… а как же Катя… её нужно спасти… а как же я её спасу… я же не умею… меня колдун заколдует! И почему я не великан? Что же делать?

Губы у меня затряслись.

Продавец, который откуда-то знал про меня всё, на меня даже не смотрел. Он с интересом разглядывал карту, лежащую на прилавке перед ним.

– Вот смотри, – как бы невзначай обратился он ко мне. – Мы вот здесь. А замок – здесь, – он провёл пальцем воображаемую линию. Я подошёл поближе. Вытянув шею, посмотрел на его палец. Он заканчивался длинным загнутым когтем.

Карта была живая! Я увидел мигающую красную точку и надпись «Ты здесь». От неё отходили несколько дорог. Их было гораздо больше, чем три. Я вспомнил сказки: налево пойдёшь, коня потеряешь, ну, коня у меня нет, не страшно… направо пойдёшь… как же там дальше? Забыл! А вдруг, там что-то ужасное?!

– А почему так много дорог? – спросил я у продавца. – И куда они все ведут?

– Смотри, – объяснил он, водя пальцем по карте. Под пальцем его зажигались точки и бегали разноцветные линии. – Дорога зависит от твоего выбора. В каждой точке тебе предстоит сделать выбор и тогда из множества дорог остаётся только одна, по которой ты идёшь до следующей точки. Когда выбор сделан, дорога становится путём.

Я вгляделся в карту. Некоторые дороги были длинные и извилистые, как кишечник (видел на одной картинке), другие – прямые и золотые, как стрелки у часов на городской башне.

– Ты можешь пойти короткой дорогой, – Тудасюдаев снова прочертил когтем линию от красной точки к замку, – а можешь длинной. Короткий путь быстрее, но сложнее, а длинный, – он начал рисовать пальцем круги на пергаменте, – спокойней, но … можешь заблудиться, пока обходишь все препятствия. Понятно?

Я неуверенно кивнул.

– Ну что, берёшь карту? – Он спросил как будто равнодушно, но глаз за половинкой очков странно блеснул.