Ларин Петр и машина времени

— Оба Зайченко ушли, бумагу сгрузили здесь. Старик тоже исчез. Подозреваю, что он убрался обратно. Чип у Руслана в кармане брюк. Наверное, он сейчас вернётся в школу. Что мне делать сейчас, Ситников? Спалить всё это к чёртовой матери и возвращаться к вам? Может, ну его, этот чип? Всё равно для Зайченко он бесполезная игрушка. Он осатанеет, увидев, что его бумаги пропали, подумает, что ему привиделся какой-то глюк и со злости выбросит его в ближайшую канаву!

— Так-то оно, Пётр, так, но этот чип всё равно может рано или поздно сыграть свою зловещую роль. Когда мы с тобой отправились выручать твоих детей, мы ведь даже не допускали возможности того, что произойдёт какой-то сбой… Нет, Пётр, — голос Ситникова свидетельствовал о том, что тот отбросил последние сомнения. — Вещам из будущего не место в прошлом. Мы должны вернуться в нормальный две тысячи второй год, уничтожив всё, что позволило так изуродовать реальность. Пётр, ты должен забрать чип.

— Хорошо, Ситников, — вздохнул Ларин Пётр и отключился.

…Прежде всего следовало выбраться из гаража. Эта задача была, к счастью, не самой сложной. Пётр извлёк из Свистка непродолжительную трель, и почти в то же мгновение сердцевина навесного амбарного замка оказалась у него в руках. Пётр подумал, что он, пожалуй, быстро справится и со второй частью задания, если ничто не помешает ему подобным же образом высвистеть чип из кармана брюк Зайченко. Если, конечно, тот по дороге в школу не придумает что-то хитроумное для большей сохранности чипа. Распахнув тяжёлые двери, Пётр вышел на свежий воздух. Небо уже сменило свой глубокий синий цвет на непрозрачно чёрный, и множество звёзд казались золотой крошкой фольги, разбросанной по чёрной бумаге. Посмотрев вверх, Пётр подумал, что сейчас, наверное, старик Зайченко возвращается в будущее, полагая, что там его ожидает совсем иная старость.

Однако терять время на размышления о превратностях человеческой судьбы сейчас стоило меньше всего. Одну за другой Пётр подтащил стопки бумаги к детской песочнице, разбросав их так, чтобы огонь охватил все листы сразу. Прошептав несколько слов, он увидел, как крохотная огненная змейка проползла по периметру первой пачки. Ещё немного, и с лёгким потрескиванием занялся огонь. Запахло горящей плотной белой бумагой. Верхние листы скукожились и почернели. Спрессованная пачка раздвинулась, края страниц загнулись и отъединились друг от друга, напоминая слоёный пирог. Пётр поворошил листы, стремясь как можно скорее превратить бесценные для Зайченко строки и цифры в груду серых жжёных ошмётков. Ещё через минуту почти всё было кончено. Потыкав палкой костёр и убедившись, что спасти хотя бы одну строчку из распечаток может только чудо, Пётр начал прибивать пламя, не желая оставлять во дворе странный маленький пылающий факел.

На всякий случай он подошёл к гаражу и, приладив сердцевинку замка на место, запер гараж тем же заклинанием, только прочитанным в обратном порядке. Пусть Зайченко убедится сам, что ничего не было и что бумаги, которые он собственноручно спрятал над закатками своей матери, ему просто приснились.

Петру не пришло в голову, что именно сейчас инженер Ситников решил отказаться от своего первоначального замысла дождаться Петра за городом и спешно двинулся в сторону городской окраины, где находилась школа, в которой сейчас вовсю веселились старшеклассники.

Пётр даже вздрогнул от неожиданности, услышав писк рации.

— Пётр, я передумал. Я сам двигаюсь к школе. Тебе лучше сейчас там не появляться. Это слишком, слишком рискованно, это грозит ужасными неприятностями.

— Но почему, Ситников? Вы хотите вместо меня забрать у Зайченко чип? Не думаю, что это будет так уж сложно. Мне нужно увидеть самого Руслана, хотя бы подобраться к нему на нужное расстояние, и мой Свисток заберёт чип так, что даже не понадобится приближаться к самому Зайченко.

— Ну хорошо, — согласился Ситников. — Разделывайся с этим как можно быстрее. На всякий случай я припаркуюсь где-нибудь в укромном местечке возле школы. Всё же мне неспокойно. Помни, что ты сейчас направляешься на вечеринку, где уже есть один ты, помимо того, что там нынче твои тётя и дядя. Что бы ни случилось, ты не должен попасться на глаза никому из троих, иначе произойдёт катастрофа. Поэтому я и решил двигаться к тебе. Прошу тебя, будь очень осторожен…

Говоря по рации с Петром, Ситников медленно въезжал в городское предместье. Он старательно глядел по сторонам, опасаясь наткнуться на себя самого. Ведь, судя по всему, Ситников из 1977 года вполне мог сейчас оказаться где-то рядом, направляясь на свою пригородную дачу.

Отвлёкшись разговором с Петром, Ситников в последний момент заметил какого-то человека, который отчаянно махал рукой, «голосуя» его машине. Притормозив по инерции, инженер приоткрыл ветровое стекло, и тут же будто молния пронзила его с головы до пят: человек подошёл поближе, и Ситников мгновенно узнал в нём самого себя, только на двадцать пять лет моложе. К Ситникову из будущего обращался молодой Ситников из 1977 года.

— Извините, ради бога, я тут…