Ларс II (СИ)

Спустя месяц после нашего приезда с Ладоги, появилась Эса. Она еще не слишком комфортно себя чувствовала, общая слабость еще присутствовала, но зато уже могла помогать мне своим советом и присутствием. Эстрид отобрала себе двенадцать учениц, которые уже сейчас были перспективны в деле умерщвления себе подобных. Остальных послушниц воительница забраковала, либо они сами не решились учиться у Эсы. Интересно, что Ньёруна устроила отцу скандал из-за моего уничтожения Упсалы. Но когда она узнала про учеников Эсы, сама напросилась быть наставником ее учениц. Посоветовавшись с Эсой, мы решили, что будем следить за уроками Ньёруны и согласились на ее предложение. Правда Эса взяла клятвы вассалов с послушниц. На всякий случай. Михрютка, первый ученик Эстрид, ходил поначалу с важным видом, пока Эса ему не сделала замечание о глупом поведении. Бедный парень, он надеялся на гарем.

Буривой рвался в битву, но я попросил его быть на страже моих северных владений и проконтролировать постройку каменной крепости на Ладоге. Нужно обложить нашу деревянную крепостицу камнем как можно скорее, чтобы быть уверенным в северных рубежах. Гостомысл был за главного вместо меня.

Я тепло попрощался с женой. Думаю, что когда я вернусь домой, ее положение будет видно невооруженным взглядом, ведь компания может продлится от трех месяцев до девяти. Щемящее чувство тревоги не покидало меня. Вернусь я живым с похода — не ясно. Но главное, что у меня есть Гостомысл, который сможет моего ребенка сделать царем или царицей. Мы с ним говорили на эту тему. Жаль, что нет еще утвержденного алфавита, а то я сделал бы загодя указ о престолонаследии, в котором разъяснялся бы порядок вступления на трон потомков умершего правителя. Из-за таких мыслей, наверное, я и расстался с Миленой в грустном настроении. Самая красивая женщина вятичей провожала меня увлажнившимися глазами. Я вернусь назад обязательно. Причем вернусь с вдвое увеличившимся царством. Наверное.

В середине весны мы выдвинулись на юг во главе моих легионов, который стал моей основополагающей силой. Артиллерия входила в состав легионеров.

Нужно отметить, что армия у меня собралась больше, чем я ожидал. Пять тысяч легионеров, в составе которых полторы тысячи артиллеристов, четыре тысячи конницы, двенадцать тысяч наемников-ободритов и шесть тысяч лучников и арбалетчиков. Всего двадцать семь тысяч человек. Еще пара тысяч придет от дреговичей. Внушительная сила.

С дядей мы встретились в Смоленске спустя неделю похода. Не сказал бы, что сам поход чем-то мне запомнился. Мы передвигались шумно и, наверное, распугали всю дичь в округе. Иногда мне казалось, что грохот наших передвижений слышен даже в Киеве.

Мы не задержались в Смоленске и сразу двинулись к точке рандеву с войском дреговичей. Остановившись на огромном берегу Десны, мы разбили лагерь в ожидании туровских гостей. Я думаю, что радимичи уже в курсе нашего присутствия. Такую армаду не утаишь. Поэтому и скрываться не было смысла. Лука с отцом и двухтысячным войском прибыли вечером того же дня. Князь дреговичей и правда был старым до такой степени, что у меня возникли сомнения в необходимости его присутствия на поле битвы. Сухой сморщенный старичок, казалось, упадет от любого дуновения ветра. Дреговичи дали мне вассальную клятву. Армия племени была морально на подъеме. Еще бы, радимичи стали их кровными врагами, а наша армия давала стопроцентную гарантию на успешный захват Чернигова — столицы племени радимичей.

Вечером того же дня, когда наша армия стала наконец объединена, мы провели, наверное, исторический военный совет, ведь начиналась огромная военная компания. Князь Ходот, командующий легионерами, имел в подчинении еще и артиллеристов, которые взял к себе в управление Сокол. Куляба командовал конницей, князь Василько был главным над лучниками и арбалетчиками, а Годслав с двумя своими соплеменниками руководили наемниками. Лука с отцом, князем Иваром, руководили разношерстными дреговичами. Последних потом растащим по родам войск и Лука, если покажет себя с хорошей стороны, станет тысячником, либо сотником, если не будет пригоден к командованию.

Метик руководил полусотней целителей, Забава была его правой рукой. Моим замом был Радомысл. Аршак заведовал казной и регулировал своевременную работу обоза. Эса со своими послушницами заведовала разведкой, благо Сокол дал своих лазутчиков, которые помогали ей в этом. А Михрютка с каждым днем становился все полезнее и полезнее. Двенадцать послушниц Эстрид жили с ней особняком. Она каждый день проводила с ними какие-то занятия в меру своих сил и возможностей. Жаль Ньёруна осталась в Хольмграде, но она здесь меня бы напрягала одним своим присутствием. Не доверяю я ей. В подкорке что-то против нее свербит.

Единственным лицом, который не руководил чем-либо, был Ага, всегда маячивший за моей спиной. Хотя нет, его руководство было над моей безопасностью. Иногда даже Ходот спрашивал у Аги разрешения войти в мой шатер, что говорило о его недюжинном авторитете.