У Аэлины не было меню диалога. Вообще отсутствовало. Если до этого он видел его у всех здесь нипов, но часто, просто игнорируя его, говорил от себя, наблюдая эффект, слышат персонажи или нет, то сейчас рядом с эльфийкой была пустота. И как с ней теперь общаться, если не видно вариантов вопросов того, на что есть ответы?
— Доброе утро, Аэлина.
Она смущенно улыбнулась и погладила подошедшего к ней Куража. Тот уже, видно, давно проснулся и довольный крутился вокруг девушки, радостно прижимая ушки и виляя коротким хвостом. Не было и тени сомнения - он полностью признал нового члена отряда, притом радовался ей настолько сильно, что Артур даже немного заревновал: его питомец утром радуется не хозяину, а неписю! Мир сошел с ума, не иначе.
Проверив остальные окна контакта с эльфийкой: меню её параметров, скиллов и инвентаря - молодой человек убедился, что они всё также ещё доступны. И, повернувшись к столу за своим снаряжением, не заметил на лице эльфийки испуганного удивления, которое, сразу же исчезнув, сменилось задумчивостью.
* * * * *
Аэлина проснулась от странного звука, напоминающего ритмичные гулкие удары. Эти звуки были совершенно не похожи ни на один, что окружали её весь предыдущий день. Более того, со вчерашнего вечера она начала слышать всё гораздо громче, а порой и просто оглушающе! Когда они с Артуром возвращались на Постоялый двор, все звуки внезапно пропали, а затем наступила абсолютная тишина. Девушка даже решила, что подхватила древнюю хворь эльфов, которая делала заболевшего слепым и глухим, и соплеменники были вынуждены таких эльфов отправлять в Вечные Рощи, страну, где доживают свои годы очень старые эльфы, уставшие от длительности жизни, или бесполезные полукровки. Однако через несколько минут слух вернулся, нахлынув со всех сторон, словно грохочущий водопад, звуками чавкающих постояльцев, лающих где-то очень далеко собак, шаркающих ног работников двора. Это стало для неё полной неожиданностью, и она не сразу сумела усилием воли заглушить оглушающие слух звуки, хотя понятия не имела, откуда такое умеет.
Не все эльфы имели дар Божественного слуха, но правители и их дети с рождения обладали этим, а также многими другими из утерянных даров Зевсуса. Однако, такая способность очень утомляла его обладателя и даже порой пугала, так что приходилось без особых причин ей не пользоваться. Аэлина не могла вспомнить, когда вообще она её применяла. Прошлое в памяти до сих пор было расплывчато настолько, что часто казалось - она сейчас совершенно другой эльф, не та, которая пришла в гильдию Воинов и еще не встретила героя.
Сегодня утром, проснувшись и не открывая глаз, девушка решила потренироваться и сначала разведать Божественным слухом, что происходит за ширмой, когда услышала с той стороны непонятные удары. Стук шёл от Артура, изнутри его тела, и это удивило её ещё больше, чем внезапное проявление Дара спустя столько времени.
Она выглянула из-за ширмы проверить, может, эта странность как-то заметна на его теле, но увидела только, что он тоже проснулся. Ей очень захотелось пожелать ему что-нибудь приятное в такое чудесное утро, и вдруг она осознала, что может это сделать! До настоящего момента её преследовала неведомая сила, не дающая говорить то, что хочется. А сейчас она захотела, и…:
— Доброе утро…
Ух ты! Как, оказывается, прекрасно говорить тогда, когда ты этого хочешь!
С кровати соскочил очень милый пёс героя и радостно стал её облизывать и даже повизгивать.
Внезапно Аэлина ощутила тревожное состояние, как будто некто невидимой рукой забрался в её карман и что-то ищет.
Долгих сборов не было. Герой ещё с вечера купил всем еды, чтобы не ходить в таверну, и они позавтракали холодными закусками.
После сказал, что они идут выполнять вступительное задание гильдии, после которого получат отличительные знаки членов Гильдии воинов для предъявления в других городах.
Аэлина не могла припомнить, получала ли она сама при вступлении такой наказ, но с воодушевлением откликнулась на его слова. Задание казалось несложным: принести два яйца гарпии. Правда, как выглядят эти самые гарпии, девушка понятия не имела. Жизнь со вчерашнего дня теперь казалась ей новой и бурлящей, словно она лишь на днях родилась!