Лас-Вегас

Но в целом он был доволен собой. С Линдой все наладилось, по крайней мере на какое-то время. Прошлой ночью во время ужина о произошедшей ссоре не было сказано ни слова, а потом они занимались любовью, и это были чудесные мгновения.

Не давали покоя, держали в напряжении лишь проблемы с Тони Ринальди, его требование десяти процентов, да еще Нона Эдриан и пропавшие фишки.

Если бы не это, ничто не нарушало бы безмятежного течения мыслей Мэйджорса.

Он прошел за ограждение, закурил и несколько минут понаблюдал за игрой. Сейчас только три стола были заняты. Остальные участники турнира продулись. Правда, для игроков такого уровня это не совсем точное слово. Ведь они, освободив места за игровыми столами, распрощались не с последними деньгами и, если захотят, найдут еще достаточно средств, чтобы потешить свою страсть к азартной игре.

Билли Рэй играл сильно. Мэйджорс поймал его взгляд, и техасец подмигнул ему. Должно быть, он очень устал, подумал Брент, хотя держится здорово.

Он в отличной форме. Перед ним высится внушительная гора долларов, их гораздо больше, чем в начале игры.

По мнению Мэйджорса, личному мнению, которым он ни с кем не делился, победителем игры скорее всего станет Томпсон. Во всяком случае, он обязательно дойдет до финала.

Толпа, окружавшая площадку для игры, начала понемногу редеть. Выходные перед Днем труда всегда сложное, напряженное время для клуба, а эти оказались еще более насыщенными, чем обычно. Казалось, тысячи людей захотели лично понаблюдать за крупной игрой, поглазеть на игроков, способных рискнуть сумасшедшими деньгами, и на невообразимые вороха зеленых купюр на столах.

Мэйджорс счел необходимым устроить движение зрителей в покерном зале искусственно, как в музее.

Днем и вечером служители направляли потоки любопытствующих и порой напоминали:

— Пожалуйста, дайте возможность посмотреть и другим желающим. Пройдите сюда, сэр, если вам не трудно, благодарю вас. Проходите, господа.

Во время регулярных, раз в час, десятиминутных перерывов количество охранников в красной форме удваивали, потому что все деньги оставались на столах. Игрокам не разрешалось забирать их с собой даже на время шестичасового отдыха.

Но никаких неприятных инцидентов не происходило. Никто не пытался перепрыгнуть через ограждение и покуситься на доллары. Какие-то невзрачные личности в изрядном подпитии важно расхаживали по казино или, спотыкаясь, бродили по фойе и пытались внушить каждому встречному, что покерный турнир не настолько интересен и динамичен, как крап, и что он сам лично наверняка победил бы, если бы только захотел.

Подруги и жены игроков приехали сюда, чтобы наблюдать за своими мужчинами, примечать на их лицах признаки усталости и напряжения или, наоборот, свидетельства успеха и силы. Знакомые собирались в тесные группы и обсуждали шансы участников турнира. Ставки в игре были очень велики, настолько велики, что для некоторых проигрыш мог стать ощутимой потерей.

И ребятки из налоговой службы тут крутились, переписывали или запоминали имена участников и выжидали момент, чтобы вцепиться в победителя.

Мэйджорс в последний раз взглянул на игроков.

Он снова поймал взгляд Билли Рэя и, улыбнувшись, кивнул ему. Вышел за канаты и двинулся по направлению к концертному холлу.

Полночь. Пришло время встретиться с Линдой.

В этот поздний час Билли Рэй был вполне доволен собой. Теперь он играл за одним столом с седеньким Уордом Слейтером и новым игроком, Доном Шейдом. Фред Уайли, как и Айра Макфи, слишком быстро спекся. Карты совсем не шли к нему.

Толстяк Шейд очень старался казаться веселым и общительным, но у него это плохо получалось. Словно спохватившись, он начинал улыбаться, но по большей части действовал быстро и беспощадно, как голодная акула. Уорд Слейтер продолжал играть довольно неплохо, во всяком случае, достаточно хорошо, чтобы не вылететь. Он действовал азартно и решительно. Иногда у него были приличные карты на руках, иногда не очень, но Билли Рэю никак не удавалось догадаться, блефует Слейтер или нет. Его манера игры была настолько необычной, нетрадиционной, что всем остальным приходилось приспосабливаться к его стилю.

Билли Рэй чувствовал усталость. Он разулся и шевелил под столом пальцами ног. Сейчас он ничего не пил, кроме воды со льдом или имбирного пива. Бурбон слишком туманил уставший мозг. Томпсону казалось, что они сидят за этим столом, не вставая, уже чуть ли не месяц и играют уже совсем буднично, без всякого торжества и волнения объявляют покер и выкладывают карты.

— О, десятка. Все играют?

— Выигрывает стрит, старшая карта — король.

— Я-то думал, у вас три десятки.

— Такого быть не могло, ведь у меня их две.