Ласка скорпиона

– Вот теперь ты верно мыслишь. Кинер осязаем, мертвый Кинер – реальное доказательство твоих слов. Но у нас есть и кое-что еще. Это Рене произвела арест. Она – офицер со званием. Она возглавляет отдел, она – дочь уважаемого, черт, высокочтимого майора, бывшего начальника Центрального полицейского управления. Она работает в полиции восемнадцать лет, у нее безупречный послужной список.

– А если я просто настучу на нее, Бюро внутренних расследований займется мной, – вздохнула Пибоди.

– Можешь об этом не беспокоиться, – посоветовала ей Ева.

– Ладно, не буду. Я уже пришла в себя, и теперь мне ужасно хочется ей отплатить за каждую секунду в этой паршивой душевой кабине. Это помимо того и наряду с тем, что надо разобраться по закону сгрязным копом.

– В этой душевой кабине ты сидела голая, – напомнила Ева.

– И мне ничего другого не оставалось, как шлепнуть их полотенцем, если бы они заглянули в кабину.

– Мы им отплатим, – пообещала Ева и бросила взгляд на Рорка.

Он работал с Макнабом. Рорк во фрачной рубашке и брюках, сшитых на заказ, Макнаб – в розовых шортах по колено с многочисленными карманами и в желтой, как лютик, футболке внадписью «Электронный ас» кричаще красными буквами поперек его тощей груди.

«Электронщики, – подумала Ева, – они и есть электронщики, что бы на них ни было надето».

– Вот твоя карта, – объявил Рорк, кивнув на стенной экран. – А вот самые вероятные места.

– Неплохо. Такие, как он, любят держаться знакомой территории, бизнес крутят в границах нескольких кварталов, где знают ситуацию, пути отхода, проходные дворы.

– Если он собирался сбежать, разве не оставил бы свою привычную территорию?

Ева бросила взгляд на Макнаба.

– Вспомни, что подслушала Пибоди. Смотри, какая хронология выплывает из их разговора. У них горячий спор, а это значит, что прокол случился только что. Удар по Кинеру был только что заказан и исполнен. Гарнет об этом даже не знал. Добавь к этому, что на кону стоят десять кило. Им пришлось действовать оперативно. Судя по досье Кинера, в голове у него горит не самая яркая лампочка. Ему хватило ума не ходить домой, но не хватило – чтобы покинуть «зону комфорта». Он еще не сбежал, он залег на дно. Значит, еще не собрал все дерьмо. Мы найдем его в этой зоне, именно там, где его нашел убийца. – Ева внимательно взглянула на карту. – Исключите все, за что надо платить. Никаких съемных квартир.

Рорк отредактировал карту. Она, как по волшебству, подчинилась его приказу.

Ева хорошо знала этот район с его бомжами, дешевыми уличными проститутками, любителями нюхать клей и ширяльщиками. Даже уличные грабители сюда не заглядывали: брать было нечего.

– Мне нравятся вот эти пять точек. Работаем расчетами по двое. Мы дадим вам машину. Неприметную, – добавила Ева и увидела, как вспыхнуло радостью лицо Макнаба.

Он пожал плечами.

– Наверно, так и надо.

– Именно так. Мы с Рорком возьмем вот эти две территории, Пибоди и Макнаб – вот эти. Если по нулям, встречаемся вот здесь, в пятом месте. Ничего не найдем – пересмотрим карту и расширим поиск. У кого-нибудь из вас вытяжное оружие при себе есть?

Получив отрицательный ответ, Ева закатила глаза к потолку.

– Придется снабдить вас и оружием тоже. В этом районе обитают не очень приятные люди. Мы должны заизолироваться. Не хочу оставить ни единого следа нашего пребывания. На месте ничего не трогать, ни с кем не разговаривать. Не задавать вопросов. Войти, осмотреть все, выйти.

– А если мы найдем труп? – спросила Пибоди.

– Выйдите, дайте мне знать и уходите. Встретимся здесь. Я получу некий анонимный звонок по поводу трупешника. Включить запись и не выключать до конца операции, а это значит, прикрутить языки и не болтать. Все записи будут предоставлены командованию и БВР. – Ева с тяжким вздохом окинула взглядом Макнаба.

– Ты не пойдешь на секретную операцию в таком прикиде. Рорк, у нас найдется что-нибудь приличное для этого психа?

– По правде говоря, твой размер ему больше подойдет.

Ева закрыла глаза.

– О боже! Похоже, ты прав.

Она нашла джинсы и черную футболку, бросила их Макнабу, после чего закрыла дверь спальни, чтобы они с Рорком тоже могли переодеться.

– Я отчасти чувствую себя виноватой, – прижалась Ева.

– Неужели?

– Меня гложет вина, потому что собиралась тебе звонить, предупредить, что сильно опаздываю, но меня отвлекли, а потом я забыла. Но я ведь почти никогда не забываю, поэтому мне кажется, на этот раз меня можно было бы и простить.

– Я не сердился и не сержусь за то, что ты не позвонила. Я никогда тебя не попрекал такими вещами, Ева.

– Не попрекал, верно. Но потому-то я и чувствую себя хреново, что ты меня не попрекаешь.

– А, так это опять я виноват.

– Да ну, заткнись.

– Вот тебе и перемирие.

– Ты тоже мог бы хоть немного почувствовать себя виноватым.

– А я не чувствую. Ни капельки. За что? За то, что с удовольствием провел вечер в компании Соммерсета и его друзей? Кстати, я тоже сегодня видел их впервые в жизни.

– Ты умеешь общаться с незнакомыми людьми, а я – нет. Да я ничего и не говорю, просто если бы я знала, не приехала бы домой со своим планом, а так – я приехала, а тут – они.