Ласка сумрака

В едва не состоявшейся смерти Китто было и кое-что хорошее, а именно: теперь я могла забраться в постель и уснуть. Я предложила, чтобы с нами спал Дойл, но Холод стал резко возражать. Так что Дойл согласился отсутствовать, если Холода с нами тоже не будет. Я напомнила, что нам с Дойлом не много сна выпало прошлой ночью, но на это Холоду было плевать. Я сказала еще, что мы собираемся просто спать, так какая, в сущности, разница, кто будет со мной в постели? Мои доводы ни на кого не подействовали.

Так что я улеглась в постель, баюкая Китто. Я поменялась с ним местами, чтобы не лежать на укушенном им плече. Адвил я приняла, но плечо все равно зверски болело и дергало, словно в нем бился собственный пульс. Первая отметина и близко так не болела. Может, это был хороший признак. Я надеялась, что так и есть. Терпеть такую боль ни за грош – это уж слишком.

Джереми возмущался, что никто из нас не вернулся в контору, пока не узнал, что Китто едва не погиб. А когда узнал – замолчал на достаточно долгое время, чтобы я тихо позвала его по имени.

– Все в порядке, Мерри. Просто неприятные воспоминания. Я видел уже, как тают фейри. Делай все, что нужно для его спасения. Мы разберемся в конторе самостоятельно. Терезу хотят оставить в госпитале на ночь – для наблюдения. Она под снотворными, так что не знаю, что там они собираются наблюдать.

– С ней все будет хорошо?

Он замешкался с ответом.

– Наверное. Но я никогда не видел ее в таком состоянии, как сегодня. Ее муж наорал на меня за то, что я подверг ее опасности. Он потребовал, чтобы она больше на места преступлений не выезжала, и я его понимаю.

– Думаешь, Тереза с ним согласится?

– Это не важно, Мерри, я уже принял решение. Агентство Грея больше не выполняет полицейскую работу. Я – хороший маг, но я и представить себе не могу, что могло сотворить сегодняшний ужас. Какой-то след чар я почувствовал, но и только. Детективу Тейт я об этом сказал, но лейтенант Петерсон и слушать не захотел. Говорит, ничего сверхъестественного здесь нет – и точка. Экстраординарное, говорит, но объяснимое. – Голос Джереми звучал устало.

– Кажется, тебе тоже нужно забраться в постель и прижаться к кому-нибудь теплому.

– Вызываешься добровольцем? – засмеялся он. – Ненасытная старушка Мерри хочет прибрать к рукам всех мужчин-фейри в Лос-Анджелесе!

– Если хочешь, чтобы тебя обняли и утешили, приезжай.

Он осекся.

– Я почти забыл.

– Что забыл?

– Что это нормально – когда друг обнимает тебя и утешает прикосновениями, которые люди считают сексуальными. Что для меня было бы естественно приехать и прильнуть к тебе во время сна.

– Если тебе это нужно…

– Я слишком долго живу среди людей, Мерри. Я начал мыслить не совсем как трау. Не знаю, смогу ли я быть с тобой в постели и не превратить это в секс.

Я не нашлась с ответом.

Когда я проснулась, за окном уже темнело. Я так и лежала, обняв Китто, а он прижимался ко мне так плотно, как только мог. Похоже, мы оба даже не пошевельнулись за весь день. Я чувствовала, как затекло тело от такой долгой неподвижности. Плечо слегка ныло, но вполне терпимо. Китто дышал размеренно и глубоко. Так что же меня разбудило?

Снова прозвучал тихий стук в дверь.

Она открылась прежде, чем я успела хоть что-нибудь ответить, и в проем заглянул Гален. Он улыбнулся, увидев, что я проснулась.

– Как там Китто?

Я приподнялась на локте, осматривая гоблина. Он тихонько простонал и снова вжался в меня, не оставив просвета между нашими телами.

– Он выглядит получше, и он теплый. – Я потрепала рукой его кудри. Голова мотнулась от моего движения, но он так и не проснулся.

– Что-то случилось? – спросила я.

Гален состроил гримасу, значения которой я не смогла понять.

– Ну, не совсем…

Я нахмурилась:

– В чем дело?

Он вошел в комнату, осторожно прикрыв за собой дверь. Мы говорили приглушенно, чтобы не беспокоить Китто.

Гален подошел к кровати. На нем были рубашка с длинными рукавами – ее бледно-зеленый цвет подчеркнул зеленоватый оттенок его кожи, сделал ярче более темную зелень волос, – и джинсы, застиранные до белизны. На бедре светилась дыра, и сквозь белые нитки виднелась бледно-зеленая кожа.

Я вдруг поняла, что он что-то говорил, а я не уловила ни слова.

– Прости, что ты сказал?

Он ухмыльнулся, сверкнув зубами.

– Прибыл представитель королевы Нисевин. Он заявил, что ему строго приказано получить первую плату до того, как он сообщит нам секрет моего исцеления.

Мой взгляд вернулся снова к дыре на штанах, потом прошелся вверх по телу Галена, пока не встретился с лиственно-зелеными глазами. Огонек в них вполне отвечал напряжению, родившемуся в моем теле.

Китто завозился у меня под боком и открыл синие-синие глаза. Голоса, открывшаяся дверь и мое движение его не обеспокоили, но стоило моему телу напрячься в реакции на Галена – и он проснулся.