Ласковая луна

— Заключение медиков говорит о том, что никаких травм вы не получали. На вас даже синяков нет. Думаю, дождёмся ещё токсикологии, может, вы что-то выпили. Распишитесь тут и тут. Тебя отведут в камеру, вызовем на допрос дня через три. Клесов! Забери подозреваемую.

Наташу отвели в изолятор временного содержания в цокольном этаже. В камере стояли двухъярусная кровать и стол со скамьёй, вмурованные в пол, под потолком небольшое зарешечённое окошко, в углу, за металлической ширмой — раковина и унитаз. Там находилась ещё женщина: невысокая, но плотная, с простым квадратным лицом и фингалом под глазом. Она сидела на нижней койке, по-мужски расставив ноги, одетая в цветастый дешёвый халат с молнией. Женщина осмотрела Наташу с любопытством и спросила:

— Э, как тебя? Проститутка, что ль? Ты учти, я вас шалав не люблю, так что ко мне не лезь, схлопочешь.

Наташа и сама не собиралась ни с кем общаться, кивнув, что поняла посыл соседки, сняла кеды и полезла на верхнюю койку. Ей хотелось свернуться клубком под одеялом и тихо скулить от бессилия. К вечеру соседке стало скучно, и она решила сменить гнев на милость.

— Эй, чего там лежишь, спускайся есть. Не укушу, не бойся. Насчёт проститутки я пошутила. Какая из тебя проститутка, ни титек, ни гонору. Кто такую тощую и бледную трахать будет. Слышь, иди жри, пока я добрая, — тётка больно дёрнула Наташу за ногу. Ответом ей стало звериное утробное рычание.

— Дура психическая, — отдёрнула руку тётка.

Больше они не общались. На следующий день за Наташей пришёл полицейский.

— Ей, Наталья Вячеславовна Веселкина. К тебя брат пришёл, на выход.

Её отвели в специальную комнату для переговоров. Проблема была в том, что ни братьев, ни сестёр у Наташи не было, из родственников в России была лишь тётка, сестра матери, которая за деньги и согласилась сделать для Наташи временную прописку у себя дома.

В небольшой комнате стоял квадратный стол со стационарным телефоном и два стула, часть комнаты была перегорожена решёткой, за которой тоже был железный столик и лавка. Наташу посадили на стул и позвали кого-то из коридора. Тут же в комнату ввалился огромный, под два метра, бородатый мужик с двумя огромными пакетами в руках.

— Сестрёнка! Родная. Я тебе вещи принёс и поесть, — взревел он, увидев сжавшуюся на стуле Наташу. — Наташка, ты не переживай, я тебе лучшего адвоката нашёл. Она, как дело изучит, моментом тебя вытащит.

Наташа смотрела на бородача, не зная, что ответить. Расспрашивать мужчину о том, кто он такой, под взглядами полицейских показалось глупым. К тому же «брат» смотрел на неё жёсткими холодными глазами, в которых читалось недоброе «молчи, дура». Разговор с «братом» получился странный, он рассказывал о делах выдуманных родственников: «Баба Маша-то как за тебя переживает, обещала носки тёплые из собачьей шерсти связать, а то тут в камере холодно, поди». А Наташа кивала. Помучив её так десять минут, «брат» попрощался, вручив пакеты. Внутри лежали туалетная бумага, зубная щётка, два блока сигарет и ношенная женская одежда на два размера больше нужного. Сигареты Наташа отдала соседке. За что та перестала смотреть на неё волком и даже рассказала короткую историю своей жизни. Попала она в изолятор за то, что избила мужа почти до смерти, и пока он лежал в реанимации, решалась её судьба.

— Знает же, что у меня рука тяжёлая, но довёл всё-таки. Вот сдохнет, и меня посадят, тварь такая.

В следующий раз за Наташей пришли, чтобы проводить на допрос к следователю.

— Получили ответ на запрос в Казахстан и все данные с экспертиз. В тринадцать лет вас осудили за убийство отчима. Получается, что зря вы тут амнезию разыгрываете. Думали, мы об этом не узнаем?

Наташе не хотелось отвечать. Она могла бы сказать правду: что мать убила отчима в очередной пьяной ссоре, а потом стояла перед Наташей на коленях, умоляя взять вину на себя. «Ты ж ребёнок, тебя не посадят. Меня посадят, а тебя в детдом сдадут». Может, и лучше было в детдом, зато потом смогла бы найти хорошую работу в Казахстане, стала бы учительницей, как мечтала с детства. Когда суды прошли и мать поняла, что угроза сесть за решётку миновала, начала опять пить, привела нового отчима и снова забыла, что у неё есть дочь.

— Да, — наконец ответила Наташа, понимая, что следователю всё равно на правду, он уже видит, как закрывает это простое, банальное дело с бытовухой.

— В токсикологической экспертизе ничего найдено не было. Так что вашу потерю памяти подтвердить нечем.

А вот это плохо, Наташа верила, что Игорь её стукнул и она потеряла сознание, ну, или в крайнем случае он намешал чего-нибудь в её кружку. Она действительно ничего не помнила из той ночи. Да, они ругались, но это было привычным, хоть и выматывающим душу спектаклем. В конце Игорь неожиданно вспомнил про мать Наташи, и это больно ударило под дых. Когда они только начали встречаться, то много гуляли и болтали, могли проговорить всю ночь. В то время Наташа всё рассказала о своей семье, и Игорь жалел её, прижимал к себе и гладил по голове. Сейчас это воспоминание вызвало лишь передёргивание и тошноту.