Ласковый дождь

На другом конце провода повисло молчание. Лили ждала ее ответа. Мирелла не заставила ее долго ждать:

– Ну и слава Богу!

Она повесила трубку и с облегчением вздохнула. Она устала от материнских упреков, но теперь они перестали причинять ей боль.

Войдя в гостиную, она увидела Рашида, который в задумчивости стоял возле камина. Он улыбнулся и пошел ей навстречу, но она заметила на его лице оттенок какого-то странного чувства, которого не было раньше.

– Я потрясен, – произнес он. – Ты – живое воплощение чувственности. Это меня немного пугает.

Он говорил бесстрастным тоном, но слова, слетающие с губ такого красивого, сексуального мужчины, возбудили ее. Ей захотелось обхватить его руками за шею и, подпрыгнув, обвить ногами его талию, захотелось, чтобы он овладел ею быстро и сразу. Она предполагала, что этот загадочный мужчина может быть с женщинами резок, даже груб, но этим он только сильнее их притягивал. Мирелла вдруг догадалась, в чем секрет его сексуальной неотразимости – в уклончивости и мистическом шарме. Во всех его любовных приключениях именно он – а не его избранницы – являлся объектом вожделения, несмотря на то что он старательно изображал обратное.

Глава 16

Закончился второй акт, и занавес опустился под гром аплодисментов восторженной публики. Зажглись светильники, и меломаны отправились в бар за прохладительными напитками.

Стук в дверь ложи разрушил колдовские чары, навеянные восхитительной музыкой и голосами Гяурова, Паваротти, Френи и Кабалье. Антракт начался уже давно, но Мирелла продолжала пребывать в магическом оцепенении и, услышав стук, невольно вздрогнула.

Она обернулась и улыбнулась Рашиду, который в полумраке ложи казался еще более неотразимым, загадочным и внушающим опасение. Он уже давно наблюдал за ней и видел, что она находится под впечатлением от музыки – судя по ее отрешенному виду, можно было безошибочно угадать, что мыслями она далеко отсюда.

– Наконец-то ты вернулась ко мне, – сказал он и, поцеловав ей руку, пошел открывать дверь.

Два официанта внесли в ложу маленький столик, сервированный на двоих и украшенный букетом белых орхидей. Рашид приказал наполнить бокалы шампанским и ждать снаружи на тот случай, если им понадобится что-нибудь еще.

Мирелла поднялась, чтобы немного размять ноги, и стала разглядывать публику. Она заметила, что взгляды некоторых женщин прикованы к Рашиду.

– По-моему, нет необходимости спрашивать, нравится ли тебе опера. Это очевидно.

– Я знаю, что ты не любитель театров, и тем более спасибо, что привел меня сюда.

– Я и предположить не мог, что спектакль произведет на тебя такое впечатление. Ты позволишь сыграть для тебя еще один, в моем собственном исполнении?

Он прикоснулся к ее ожерелью и провел кончиками пальцев по крупным жемчужинам, не сводя с нее страстного взгляда. Мирелла сознавала, что он подавляет ее волю, приковывает к себе невидимыми цепями. Выбора у нее не было, и ответ мог быть только один:

– Конечно. Если это доставит удовольствие тебе, то и мне тоже.

Рашид протянул ей бокал, они чокнулись и пригубили шампанское. Мирелла дрожала от сексуального возбуждения, чутко воспринимая эротические флюиды, которые волнами накатывали на нее. Она вдруг поймала себя на мысли, что они действительно разыгрывают спектакль в ложе, словно на сцене, и наверняка стали объектом внимания для половины публики, сидящей в зале. Она инстинктивно отступила в глубь ложи, и Рашид усмехнулся, догадавшись, что побудило ее так поступить.

– Ты заставляешь меня чувствовать себя Маргаритой, которая влюбилась в Фауста с первого взгляда. Стоило ему взглянуть на нее, как она стала рабыней его желаний, добрых или злых – не важно.

– Разве я похож на Фауста? А ты уверена, что я не Мефистофель? Человек ли я, заключивший сделку с дьяволом, или сам дьявол, царь тьмы?

Рашид явно подшучивал над Миреллой, ему нравилось вступать с ней в словесные поединки – они обостряли чувства и давали возможность устроить разминку для ума.

– Ты хочешь сказать, что я ужинала с дьяволом? В таком случае я самая удивительная женщина на свете, потому что прошла через это испытание невредимой и не перестала обожать своего дьявола настолько, что даже купила ему кое-что в подарок на память об этом вечере. – Она достала из сумки коробку, завернутую в серебристую бумагу, и протянула ее Рашиду.

– Это мне? – Он развернул бумагу, в которой оказалась коробка белого бельгийского шоколада. – Очень мило и предусмотрительно с твоей стороны, – улыбнулся он застенчиво. Его пристрастие к сладкому всегда было у них поводом для шуток. – Ты – умная девочка. Можешь есть сандвичи, а я буду наслаждаться твоим подарком.

Они сели за столик, и Мирелла положила себе на тарелку несколько маленьких бутербродов, а Рашид стал одну за другой разворачивать конфеты.

– Знаешь, что ты только что сделала своими руками? Казанова и мадам Дю Барри, эти двое прославленных в веках любовников, считали шоколад лучшим средством для повышения потенции. Так что не удивляйся тому, что тебя ждет, когда я съем всю коробку.