Ласковый дождь

Держа под руку Миреллу, он направился к гостям. Фуад и Дауд сопровождали их на почтительном расстоянии, несколько ближайших друзей Рашида, ожидавших на пристани его прибытия, окружили их плотным кольцом. Мирелла с удивлением обнаружила, что гостей не более двухсот человек – с палубы казалось, что их гораздо больше. Поскольку гости рассредоточились по всей территории дома и сада, многолюдия не ощущалось вовсе. Они перемещались с места на место, присоединяясь то к одной, то к другой компании, и Мирелла находила это очень забавным.

Слуги в ливреях обносили гостей напитками и турецкими деликатесами. Каждый из приглашенных мог найти себе место под одним из расписных тентов, которыми пестрели лужайка перед домом и сад. Там были расставлены роскошно сервированные столы, а вокруг них расхаживали пятьдесят цыган-скрипачей и двадцать балалаечников, аккомпанировавших пожилой тучной певице с нежным, как у соловья, голоском, исполняющей русские песни.

Принцесса Айрин то прогуливалась с гостями, то принимала их в пышном шатре на склоне холма. Именно там после завтрака Рашид и Мирелла застали ее в окружении придворных поклонников всех возрастов. Среди них были и девяностолетние старцы, и двадцатилетние юноши, наперебой предлагавшие ей свои услуги. Охраняли принцессу два рослых евнуха-суданца в классических английских смокингах и с тюрбанами на головах. Женщины, желавшие засвидетельствовать ей свое почтение, подолгу не задерживались в ее шатре – стоило им наскучить госпоже, как бдительная стража тут же выпроваживала посетительниц.

– Говорят, ей уже перевалило за девяносто, но она продолжает принимать по трех мужчин за ночь, – прошептал Рашид на ухо Мирелле, прежде чем они переступили порог шатра. – Ты будешь в восторге от нее, она – от тебя, а я от вас обеих.

Мирелла не знала, чего ей стоит ждать от принцессы Айрин. Тем большей неожиданностью для нее стало то, что она вдруг оказалась лицом к лицу с миниатюрной, хрупкой женщиной, которой на вид нельзя было дать больше сорока пяти лет – только руки выдавали ее возраст. Ее наряд был прост и даже скромен, зато украшения она носила поистине царские: расшитый золотом пояс с рубиновыми вставками, серьги с рубинами в тон гемме, которую она носила на шее на простой черной ленте. Если не считать Лили, Мирелла никогда в жизни не видела большей кокетки.

Каждый жест ее рук, поворот или наклон головы, взгляд из-под полуопущенных ресниц – все выдавало женщину, умеющую блистательно использовать весь арсенал средств, предназначенных для соблазнения мужчин. Ее улыбка, смех, плавные движения тела и голос, тихий, как шепчущий ветерок, помогали ей играть роль повелительницы, заставляли каждого проникнуться к ней любовью и в то же время трепетать от страха.

Как только Рашид с Миреллой вошли, принцесса выслала из шатра всех, кроме суданцев. От Миреллы не укрылось, что Рашид пользуется особым расположением хозяйки, поэтому ее удивило, что минут через десять она выпроводила его, заявив, что приготовила для него сюрприз в музыкальном салоне. Вместе с тем она пообещала не дать соскучиться его даме, пока он сходит туда и заберет свой подарок. Принцесса ясно дала понять Рашиду, что не ждет его возвращения раньше чем через час, надеясь за это время выведать у Миреллы все о ее бабушке, подруге детства Айрин. Рашид повиновался с явной неохотой, а когда ему велели забрать с собой телохранителей, на его лице отразилось откровенное раздражение. Не подчиниться он не мог, но все же оставил Фуада и Дауда на страже в непосредственной близости от шатра.

Стоило женщинам остаться наедине, как в шатре воцарилось гнетущее молчание. Принцесса Айрин несколько минут молча разглядывала Миреллу, затем произнесла:

– Здесь неподалеку у меня разбит маленький английский садик. Пойдемте прогуляемся. Там бывает очень уютно в такие солнечные, ясные дни, как сегодня.

Они двинулись по узкой, выложенной кирпичом тропинке, через густой сосновый бор и заросли диких тюльпанов и нарциссов в сопровождении евнухов, которые держались на почтительном расстоянии. Мирелла выразила восхищение сказочным праздником, устроенным хозяйкой для своих гостей, и пришла в замешательство, когда та неожиданно спросила:

– Зачем вы приехали в Турцию с Рашидом? – Принцесса неожиданно остановилась и круто повернулась к Мирелле. – Вы влюблены в него или просто пали жертвой его сексуальной привлекательности?

Айрин терпеливо ждала ответа, не сводя с Миреллы проницательного взгляда. Она хотела было разозлиться на нее за грубую прямолинейность, но не смогла. Было в этой хрупкой женщине что-то такое, что располагало к себе и вызывало доверие. Слегка наклонив голову, с мягкой, мудрой улыбкой на губах принцесса продолжала ждать, и Мирелла наконец ответила:

– Я приехала в Турцию из-за Рашида, но я не влюблена в него и не нахожусь в его сексуальной власти. Правда, я поняла это совсем недавно, позапрошлой ночью.

– Наверное, это случилось, когда вы покинули «Ода-Лала»?

Принцесса рассмеялась, когда лицо Миреллы изумленно вытянулось. Ее смех был нежным и звонким, как у юной девушки.