Ласковый дождь

Ей пришла на память сцена из «Лоуренса Аравийского». Отсутствие музыки, да и вообще любых звуков, лишь стимулировало ее зрительные образы, которые были на редкость реалистичны и чрезвычайно эротичны. Ей доставляло удовольствие то становиться частью романтического пейзажа, то выпадать из него и мечтать о прекрасном принце, возникшем из глубин Сахары, чтобы удовлетворить ее самые прихотливые сексуальные фантазии.

Миреллу охватило страстное желание отдаться восточному красавцу и испытать с ним утонченные чувственные радости. Она видела в нем мужчину, способного посредством любовной игры увлечь ее в бесконечное путешествие по райским садам наслаждения, которые дарит людям разделенная любовь. Возможно, Адам Кори и был на это способен, если бы появился в ее жизни в другое время, а не тогда, когда она находилась в плену ею же созданных иллюзий, которые лишили ее смелости.

Она надвинула на глаза маску для сна и вдруг поймала себя на том, что мысли об Адаме не доставляют ей больше мучений. Она думала о нем с благодарностью, как о проводнике, указавшем ей путь к истинной любви. Мирелла закрыла глаза и перестала бороться с накатившей на нее дремотой.

…У него были такие же глаза, как у Омара Шарифа, но он был выше и появился в клубах пыли на фоне закатного солнца не на верблюде, а на великолепном черном пони для игры в поло. А вместо черных развевающихся одежд на нем была дорогая спортивная форма. Он перебросил ногу через седло, спешился и небрежно бросил поводья на белый, похожий на пудру песок.

Незнакомец постукивал себя кнутом по бедру, отчего от брюк поднимались крохотные облачка пыли, и неторопливо шел к Мирелле, которая ждала его возле любимой папиной машины – «бугатти-роял», самого дорогого и шикарного автомобиля из всех, выпущенных в тридцатых годах. Она ждала своего красавца любовника вместе с Дональдом Дэвисом.

Он улыбался, и дрожь возбуждения пробежала по ее телу. Его густые черные волосы блестели на солнце, от мужественных черт лица невозможно было отвести взгляд, одежда подчеркивала рельеф мускулистого тела. У Миреллы перехватило дыхание, и она облизнула пересохшие губы.

Он кнутовищем приподнял ее подбородок, не сводя с нее сладострастного взгляда, но глаза его говорили о любви и искреннем обожании. Она ответила ему таким же взглядом. Он медленно провел кнутом вниз по ее шее и отодвинул край выреза платья, обнажив одну грудь. В его глазах застыл немой вопрос, и она так же молча ответила ему: да, под платьем, стянутым на поясе древним македонским поясом, инкрустированным кораллами и жемчугом, она была совершенно нагой.

Он сел за руль, Дональд рядом с ним, а она устроилась на коленях у Дональда, и они помчались по песчаной дороге среди апельсиновых садов, поднимая клубы пыли. Он приподнял бровь и едва заметно кивнул, разрешая Дональду ее поцеловать. Мирелла взглянула на своего любовника и, получив его безмолвное разрешение, обнажила грудь и подставила ее ласкам и поцелуям Дональда. Несколько раз любовник прикасался к ее затвердевшим соскам, а затем медленно поглаживал свой фаллос по всей его длине.

Мирелла провела рукой по его напряженным бицепсам, наслаждаясь шелковистой кожей красивого тела, и застонала, когда Дональд прикоснулся губами к ее соску. Вдруг между апельсиновыми деревьями показалась изумрудная полоска моря, пенящиеся волны накатывали на белый прибрежный песок.

Близились сумерки, и со стороны моря надвигался туман. На берегу расположилась компания из восьми прекрасных юношей; они разводили костер и пили красное вино из огромных бурдюков. На них были только изысканно украшенные набедренные повязки, под которыми угадывались великолепные фаллосы, заботливо отобранные для Миреллы ее любовником.

Компания приняла их с восторгом и радостными возгласами. Один из молодых красавцев стал раздевать Дональда. Мирелла, ее любовник и трое юношей опустились на мраморную плиту, которую поддерживали со всех сторон статуи ангелов с распростертыми крыльями. Это было нечто среднее между столом, кроватью и алтарем. Остальные юноши проходили по очереди перед Миреллой, целовали ее в щеку и останавливались, предлагая ей снять с них набедренные повязки, что она и делала, дергая за шнуры. Мирелла утопала в волнах наслаждения, видя перед собой столько прекрасных пенисов, и все они были переполнены живительной силой. Трое юношей, сидевших на плите рядом с ней, тоже попросили ее о таком одолжении.

Мирелла и ее любовник наблюдали за тем, как молодые мужчины возбуждали друг друга до тех пор, пока каждый из них не продемонстрировал готовность к любовной битве. Тогда ее любовник поднялся, и юные распутники сгрудились вокруг него. Мирелла видела, какое наслаждение они испытывали, раздевая его, лаская его руками и языками.

Мирелла не один раз испытала оргазм, прежде чем кто-то из них успел к ней прикоснуться. Она слезла с плиты, сбросила сандалии, дрожащими руками расстегнула пояс и, бросив его на песок, сняла платье и нижнюю юбку.