Ласковый обманщик

Мужчина улыбнулся, и она улыбнулась ему в ответ. Он очень отличался от Майка: все, что у них было общего, — это темные волосы. Майк постоянно весь был в движении, как огонь, в то время как этот человек выглядел тихим и загадочным.

— Это неважно, так как я пришел познакомиться с вами. Если, конечно, вы и есть Саманта.

— Да, это я, но как?..

Он вновь заулыбался, и Саманта вновь ответила ему улыбкой, на сей раз еще более доброжелательной.

— Мама Майка позвонила мне из штата Колорадо и попросила на вас взглянуть. Он упомянул о вас в разговоре с ней, и тетя Пэт хотела, чтобы я убедился, не являетесь ли вы «искательницей золотой жилы».

Его откровенность обезоруживала.

— Вы не заглянете? — Саманта сделала приглашающий жест в сторону гостиной.

— Нет, благодарю, лучше воздержусь. Это не совсем…

— Прилично? — спросила она. Да, Майк говорил правду: его родственники Монтгомери и впрямь имеют хорошие манеры. Вот перед ней стоит вполне современный человек, беспокоящийся о том, что прилично, а что нет. Зато Майка Таггерта, кажется, совсем не волновало такое понятие, как приличие, иначе он бы не проводил бы по полдня, разлегшись — без приглашения и без малейшего поощрения — на Самантиной кровати.

— Я вернусь, когда здесь будет Майк. Однако я позвоню тете Пэт сегодня же вечером и сообщу, что она может успокоить свою душу и что вы совсем не то, что она думает, а, напротив, необыкновенно порядочная и чрезвычайно красивая юная дама.

Зардевшись от этих слов, Саманта проводила его к выходу.

— Майк наверняка очень расстроится, что не встретился с вами.

Мужчина, уже шагнувший на лестницу, искренне расхохотался, и Саманта поняла, что он прекрасно знает, как относится Майк к своим родственникам. Затем он обернулся к ней:

— Вы сказали, Майк на свидании. Простите, но я думал… Вернее, я так понял, что вы и Майк как бы вместе живете.

— Возможно, у миссис Таггерт и сложилось такое впечатление из разговора с Майком. — Саманта решила сразу расставить все точки над «i». — Но в действительности я всего лишь снимаю здесь квартиру. Два верхних этажа дома.

Глаза Рейни радостно засияли.

— В таком случае, может быть, вы не откажетесь встретиться со мной завтра, во второй половине дня? Мы могли бы пойти в парк, поесть мороженого и поглядеть, как играют детишки.

Саманта еще никогда в жизни не получала такого романтического приглашения.

— Я с удовольствием пойду с вами, — искренне ответила она.

Улыбаясь, Рейни глядел на нее так, будто ничто на свете не могло обрадовать его больше, чем ее согласие.

— Тогда завтра в два, — кивнул он и спустился по лестнице.

Она все еще стояла в дверном проеме, глядя ему вслед, когда он обернулся.

— Какого цвета вы предпочитаете воздушные шарики?

— Розового, — засмеялась она.

Он помахал на прощание и зашагал вниз по улице.

Саманта зашла в дом и заперла дверь. Какой замечательный человек, думала она. Удивительно милый, чудный человек. Она отправилась наверх мыть голову, все еще улыбаясь.

— Монтгомери! — заорал Майк, когда узнал от Саманты о предстоящем свидании. — Этот проклятый Монтгомери «нос по ветру»! И ты собираешься пойти с этим…

— Прекрати, — закричала в ответ Саманта, — я тебе тысячу раз повторяла, что я вправе распоряжаться своей жизнью как пожелаю, и это не твое дело. Я твоя жиличка, и больше ничего. Твоя жи-лич-ка! А ты — а-рен-да-тор, и все! Я тебе не принадлежу, и у тебя нет права приказывать, что мне делать.

— Но Монтгомери! Ты же не можешь…

— Насколько я могу судить, — заявила она, глядя на него в упор, — Рейни Монтгомери очень хороший человек. Он…

— Ты о нем ничего не знаешь, — отрезал он с таким видом, будто владел страшной тайной относительно своего родственника.

— Все, что я знаю, — это что у него хорошие манеры, чего совершенно нельзя сказать о тебе. — Она замолчала и тяжело вздохнула. — Ну, если честно, ты можешь сказать хоть что-нибудь плохое об этом человеке? Он что, какой-нибудь преступник? Может, он женат? Может, у него есть какие-то дурные привычки?

— Он — совершенство, — процедил Майк, весь трясясь от злости. Никогда в жизни его так не предавали. Только за последние несколько дней он потратил на ухаживание за Самантой столько сил, сколько ни на одну другую женщину. И что же? Девушка в лавке на углу и то была более любезна с ним, чем Саманта!

Видя его гнев, она в отчаянии всплеснула руками.

— Послушай, я ничего не понимаю! Вчера вечером у тебя было свидание. Почему же для тебя это нормально, а для меня нет?

— Потому что мое свидание было в доме для престарелых с восьмидесятишестилетней «девушкой». Я узнал, что она когда-то работала в ночном клубе, где пела Макси. Помнишь такую Макси? Это твоя бабушка. Я потратил весь субботний вечер на беседу со старухой, которая не может вспомнить, кто она такая, не говоря уже о том, что произошло в 1928 году, а ты в это время в моем собственном доме флиртовала и только Бог знает, что еще, с одним из этих проклятых Монтгомери!

— Ты знаешь, что ты болен? Тебе нужно посетить врача, — она отвернулась и направилась к лестнице. — Мне кажется, Рейни пунктуален. Я спущусь ровно в два часа.