Lastfata (СИ)

   Как я же так вляпался? Эксперимент оказался неудачным. А ведь я был уверен, что нашел решение! И вот итог: мой потенциал снова упал, а самое плохое, что это движение вниз может продолжиться в любой момент! oдхэн обрисовал ужасающие перспективы копья.

   Не взаимодействовать – единственный выход, сказал он. Не приближаться к пустышке. Не разговаривать с ней. Не прикасаться. Любое взаимодейcтвие может обратить меня в ноль.

   Даже не смотреть в ее сторону.

   «Это ведь не проблема, Эш?» – спросил Аодхэн.

   «Совершенно», - ответил я.

   И не вспоминать.

   Какие проблемы? Она всего лишь девчонка из Котловины, с которой меня связало неизвестное проклятие. И только!

   Швырнул платок вниз. н вспорхнул бабочкой, слишком яркой в черно-белой палитре зимнего пейзажа. Мягко качнулся в воздухе, раскрываясь крыльями золотистого шелка, и медленно опустился на лед. Я впился в него взглядом, ощущая непонятное мне чувство потери. Потер грудь. Да, порой там болело. Словно лед застрял. С той проклятой ночи так и застрял. Ненавижу эту lastfata!

   – Никаких… сожалений, - яростно повторил я слова отца. - Никаких привязанностей. Никаких сомнений. Я – Вандерфилд! И я найду выход!

   Горгульи смотрели с издевкой и снова усмехались. Древним камням было плевать на мои попытки сохранить лицо и гордость. Они торчали здесь даже тогда, когда мир не знал ничего о чарах. Мир изменился, а каменным изваяниям на это наплевать!

   Проходя мимо, пнул основание левого чудовища. Это Кыш или Пыж? Может, и вовсе снести их к бездновым тварям, чтобы не таращились в спину? Интересно, хватит у меня чар на разрушение этих статуй? Надоело смотреть на их зубастые рожи!

   – Снесу на хрен, ясно? – буркнул, задрав голову.

   И хмыкнул. Что я творю? Развернулся и пошел к мобилю. Пальцы левой руки привычно искали в кармане золотистый шелк. Одно заклинание - и платок вернется ко мне, подхваченный воздушным потоком.

   Нет!

   Рывком сел в салон и завел мотор.

   Ищи выход. Сопоставляй. Узнавай. Мне нужен новый план!

   И никаких соалений, Эш.

ГЛАВА 5

В мою ежедневную привычку быстро вошло измерение потенциала. Чаронометр я теперь носила с собой, Аодхэн велел записывать показатели три раза в день: утром, после обеда и вечером. Я послушно выполняла. Пока мой потенциал удерживался примерно на одном уровне, около 40-45 единиц, иногда снова опускался.

   Но очень сильных скачков не было, и я не знала, радоваться этому или огорчаться. одхэн говорил, что подобное затишье может длиться довольно долго.

   Но вот странно, несмотря на возросший потенциал, у меня по-прежнему была проблема с материализацией. Мне категорически не удавалось создание цветка! В мастерской я осталась одна, все первокурсники уже перешли на новый уровень и к другим преподавателям. Даже балбес Эрик! Одна я продолжала таскаться к Тензии!

   Сегодня я снова мучила бумажную розу, изо всех сил пытаясь изменить ее структуру и оживить цветок.

   – Не понимаю, почему у тебя не выходит, – улыбчивая преподавательница расстроилась не меньше меня. – Ведь это так просто! Надо всего лишь произнести заклинание! Попробуй ещё раз, Тина!

   Тензия вернулась к своему столу, а я в сердцах стукнула измятой бумажкой по столу.

   – Оживай! – приказала я, сверля взглядом бумагу. – Ну же, оживай! Я приказываю!

   Измятый лист поник и начал осыпаться тленом. Я быстренько смахнула со стола труху. И вздохнула, поняв, что ничего не выходит. Вместо оживления я и вовсе уничтoжила несчастную розу! Пожалуй, материализация – это не мое. Может, попросить Аодхэна о замене этих занятий? Ведь если у меня чары Эша, то логично обучаться разрушению. Правда, профессор говорил, что чары не бывают направленными, их применение зависит от личности человека, его характера. А чары – это лишь безликая субстанция, эфир.

   С Эшем за две недели мы толком не виделись. Наши расписания позволяли нам не пересекаться, на «Разрушение» к профессору Вандерфилд не являлся. Зато lastfata, кажется, делала все возможное, чтобы нас столкнуть! Иногда я шла по коридору и точно знала , что за поворотом встречу Эша. Разворачивалась и неслась прочь. Или пряталась в библиотеке,и прямо на мой стoл падала его тень. Я не поднимала глаз. Часто ощущала взгляд. Тяжелый, жадный. И точно знала, кто это смотрит. И кусала изнутри щеку, чтобы нe посмотреть в ответ.

   Я знала, что Вандерфилд также разворачивается, когда ощущает меня. Мы играли друг с другом в прятки,только победителей в этой игре не было… И играть становилось все труднее.

   Пару раз мы все же сталкивались в коридоре и замирали на миг. Вздрагивали. Дышали. потом проходили мимо, делая вид, что незнакомы. А потом я долго не могла успокоиться. Но заговорить больше не решалась. Аодхэн прав, надо сделать все, чтобы остановить скачки потенциала.

   И поэтому я слегка опешила, случайно столкнувшись с Вандерфилдом.

   В моем новом расписании теперь значился предмет у профессора «Опасные твари. Распознать и уничтожить». Занятие проходило в отдельной башне, стоящей в стороне от остальных зданий. И приближалась я к нему с изрядной долей опаски. От одного названия урока уже становилось не по себе!