Ласточ...ка

Старушка – Ариадна, именно так она просила себя называть, – оказалась Сашкиной бабушкой, матерью его отца, некогда известной в профессиональных кругах скульпторшей. Ариадна всю жизнь лепила лошадей. То ли по стечению обстоятельств, то ли усилиями Ариадны, жили они в доме напротив ипподрома, в четырехкомнатной квартире, не считая двух кладовок, с маленькими комнатками и узкими темными коридорами. Одну комнату занимала огромная кровать, на которой спала Рая – Сашкина мать. Другая комната была Сашкиной. Третья – окнами на ипподром – Ариадны. Четвертая была приспособлена под мастерскую. Гена – Сашкин отец – спал в кладовке.

Хозяйкой квартиры и главой семьи была Ариадна. Невестку она ненавидела. Внука любила, как любят не очень способных, но очаровательных бездельников. Сына считала талантливым, но безвольным.

Гена пошел по стопам матери – стал скульптором. Но лепил не лошадей, а собак. Пока существовал Советский Союз, у Гены были выставки и деньги. Гену сломал рынок. Он умел лепить собак, но не умел их продавать. В отличие от Ариадны, которая лошадиные морды и крупы поставила на поток. За клиентами Ариадне не нужно было далеко ходить – только перейти через дорогу и зайти на ипподром. Там она находила не только работу, но и страсть. Ариадна еще с молодости пристрастилась к бегам – делала ставки, выигрывала, спускала гонорары. Играла и в старости. На ипподроме ее знала не только каждая лошадь, но и весь персонал. Поговаривали, что Ариадна могла позволить себе не только крупную ставку, но и молодого конюха. Никто не знал, сколько точно ей лет. Шутили, что она ровесница ипподрома.

Гена и раньше пил, когда творил. Но это было оправданно. Потом он пил во время творческого кризиса, потом – во время развода с первой женой, бросившей его ради еврея из Хайфы. Кстати, та первая жена, принявшая в Хайфе гиюр, до сих пор дружила с Ариадной. Та считала первую невестку девушкой разумной, потому что только разумная девушка может бросить ее сына и выйти замуж за еврея, и лично провожала ее в Израиль. Новая невестка – Рая – Ариадне активно не нравилась. Но у них с сыном давно была отдельная жизнь – в разных комнатах, пусть и в одной квартире. Ариадна водила в свою комнату конюхов, Гена в свою – девушек, не чуждых искусству.

Рая была молодой и мягкой. Она была мягкой не только снаружи, но и внутри. Так показалось Гене.

Сын Сашка тяжело дался Рае. Что-то случилось с гормонами, и пухленькую Раю понесло во все стороны. Впрочем, Рая и не пыталась бороться с весом – от еды она получала больше удовольствия, чем от семейной жизни. Больше всего Рая любила бутерброды – свежий белый хлеб, масло и докторская колбаса. А еще вафли. Гена пил, Рая ела. Свекровь она ненавидела на физиологическом уровне. У Ариадны было роскошное, несмотря на возраст, тело – ни целлюлита, ни варикоза. У Раи же голубая сеточка вен на ногах перетекала в синие борозды, тянущиеся к отекшим лодыжкам. Рая ревновала Ариадну к первой жене Гены. Та звонила иногда из Хайфы и подолгу болтала с Ариадной. Рае поговорить со свекровью было не о чем. У них были разные представления о том, что хорошо, а что плохо.

Например, когда Сашка в первый раз привел домой девушку, Рая не спала всю ночь, прислушиваясь к звукам, доносившимся из комнаты сына. Утром она устроила скандал. Но на сторону внука встала Ариадна, и Рае пришлось замолчать. А через некоторое время к ней пришла та самая девушка. Она плакала и говорила, что не знает, что делать. Девушка забеременела. Рая мысленно готовилась к скоропалительной свадьбе сына и перспективе стать бабушкой, когда на кухне появилась Ариадна. Посмотрела на заплаканную девицу и вышла. Вернулась и положила на стол сто долларов. Девушка цапнула со стола деньги и убежала. Рая так и осталась сидеть за столом с надкусанным бутербродом в руке.

А что она могла сделать? Рая пыталась работать – на домашнем телефоне. Единственный доступный ей вид деятельности. Но это были копейки. Деньги в семье зарабатывала свекровь.

Вета понравилась Ариадне. Она это чувствовала. С ее подачи она и стала жить в их квартире. Вета хотела понравиться. Вытирала пыль с лошадиных грив и собачьих морд – этими фигурками были заставлены все полки. Жарила окорочка тете Рае, обильно поливая их кетчупом, сидела в каморке дяди Гены, слушая про его прошлую, счастливую жизнь, в которой была работа. Вету в семье Сашки считали девочкой разумной. Тетя Рая просила ее поговорить с Сашкой о будущем. Вета обещала.

Сашка, устроенный бывшим любовником Ариадны в институт, вылетел, завалив два экзамена и три пересдачи в летнюю сессию. Бывший любовник договорился об академке. Сашка обещал, что будет учиться. Пока же проводил время с дачными друзьями.

В очередные выходные Сашка решил поехать на дачу. Вета отказывалась – не хотела встречаться с матерью и Юриком.

– Да ты их и не увидишь. Будем жить у меня, – сказал Сашка. Вета согласилась. Тетя Рая тоже уговаривала ее поехать – присмотреть за Сашкой, чтобы тот не напился.