Ласточка на запястье

— Простить не значит принять то, что это было правильно. — выдохнув, пояснил отец, садясь на кровать рядом с дочерью. — То, что они сделали, было неправильным, но это только их грехи, а не твои. Не тебе думать об этом. Ты узнала, что это за люди, так отпусти и живи дальше. У них своя правда? Замечательно, пусть живут со своей правдой дальше. Скажи, кто предпочитает жить в грязи, вместо того чтобы постараться найти чистую речку?

Зоя всё-таки улыбается, но не так уж и искренне.

— А, может, это я неправильная? Может, я и правда шутку приняла близко к сердцу?

— Нормальные люди считаются с чувствами других. Такие шутки не должны заходить слишком далеко.

— А ты так уверен в этом? — иронично спрашивает Зоя. — Что, если не мир неправильный, а я? Что, если это я какая-то неправильная, раз такие вещи меня задевают, а других — нет?

Данил Орлов щурится, мягко и тепло улыбаясь. Зоя всегда гордилась им. Человека более сильного и доброго она в жизни не встречала. Он был её внутренней опорой. Тем самым идеальным образом, что светит, указывая путь. Глаза отца всегда напоминали тёплый чай, поданный после прогулки по холодной улице. Просто одно его присутствие уже вселяло уверенность.

— Я не рос среди идеальных людей. — замечает отец. — Меня в буквальном смысле окружали наркоманы и пьяницы. Наш город был маленьким. Денег не было от слова совсем. Я сам был в плохой компании, ведь другого просто не оставалось. Не оставалось, пока однажды я не познакомился с книгами. В них я встречал других людей и их иные поступки в нашем мире.

Их жизнь была более насыщенной, более яркой. Это казалось сказкой, в которую я очень хотел поверить. Знаешь, когда человек всю жизнь жил во лжи и лицемерии, то для него это будет чем-то обыденным. Его не научили уважать других, не научили думать и сопереживать. Но ведь это не их вина, правда? Смотря на гниющий город, я понял, что больше не хочу жить среди тех, кто считает правильное сказкой. С трудом, но поступил в университет и уехал в другой город. Нашёл других людей, увидел другую жизнь и другой мир. — большая рука похлопала Зою по голове. — Книги показывают, что можно жить по-другому. Как бы ни было сложно, надо стремиться к идеалу. Ведь на то мы и люди, чтобы не быть зверьём. А то, что сейчас ты одна, это не значит, что так будет всегда. Изменишь свой мир, найдёшь других людей и больше никогда не будешь одинокой. Всё это, — отец помахал фотографией, — Будет казаться тебе лишь блеклым и ненужным прошлым. А самая лучшая месть — это больше никогда не вспоминать того, кто предал тебя.

Зоя, всхлипнув, бросилась в объятия отца. Данил крепко обнял её. Если бы только дети знали, сколько боли причиняют их слёзы. Если бы они только знали, как хочется порой родителям спрятать своих детей от всего мира. Но он точно об этом никогда не скажет своей дочери, ибо мир, который он знает, не такое и плохое место, чтоб от него прятаться за его спиной.

Зоя же лишь крепко сжимала в руках футболку отца, думая о том, как же хорошо, когда есть те, кто стоят на твоей стороне. Те, кто не оставят в одиночестве. На ум тут же пришли её вновь обретённые друзья, и девушка улыбнулась. На этот раз искреннее.

«Сейчас я точно не останусь одна!» — и от этих мыслей стало так легко, что она снова заплакала.

Глава 8

Школьный охранник, которого все неумолимо звали Степанычем вместо официального Степан Викторович, встретил ребят с присущим ему вечным оптимизмом. Школу довольно часто навещали выпускники, хотя это не особо и разрешалось.

— Не думал, что вы ещё придёте сюда. — радостно воскликнул Степаныч. — Меня Василий Анатольевич предупредил, что ждёт своих бывших учеников, но то, что это будете вы… Не ожидал.

Зоя смущённо засмеялась, слегка краснея. Кирилл и Гриша лишь закатили глаза, заметив это. Первая любовь их одноклассницы была столь странной, что становилось смешно от одного только воспоминания об этом. А вот уже воспоминаний было много, и они лавиной бежали на них, будто сама школа, встретив своих бывших учеников, решила таким образом напомнить о себе. Только вот школа — это всё об учителях и учениках. Само здание кажется холодным, ибо осознания того, что в нём они больше не встретят ни своих одноклассников, ни даже многих старых учителей, некуда не уходило. Словно заселенный новыми людьми дом. Заселенный и изменённый. Только охранник всё тот же. Пускай и казалось, что он немного, но всё-таки постарел.

— Словно машина времени. — заметил Кирилл, когда они поднимались по большой лестнице на верхний этаж. — Так и кажется, что опаздываем на урок.

— Даааа. — согласился Гриша. — Вот эта тишина, когда уроки уже идут и ты в страхе поднимаешься, готовясь оправдываться.

— Только вот у нашей биологички оправдываться было не нужно. — добавила Зоя, поднимаясь и оглядываясь по сторонам с блаженной улыбкой, — Она никогда бы не поверила словам, только справка. Хотелось бы мне вернуться сюда. Хотя бы на год!