Ласточка на запястье

— Он предложил мне у его родственников в Москве пожить. Сам он тоже туда приедет, работать будет. Встречаться мы не будем, но ребёнок ему нужен.

— Да бить он тебя, дура, будет там. — вмешался отец. — Гришка, останови её, дуру! Он сегодня заявился весь такой при параде. Говорит, что мальчик его, пусть и от шлюхи. А мы ведь так с Машенькой хотели внучат нянчить. А этот. Руку на неё поднял! Ударил. Ударил, а я не смог остановить. Пьяна башка! Гриша!

По спине пробежал холодок. Хрустнув пальцами, Гриша снова обратился к сестре.

— А аборт что? Поздно? Обязательно на жертвы идти?

Сестра вытащила из-под скатерти снимок УЗИ и кинула его на стол.

— Поздно уже, пол даже сказали.

— Почему раньше не сказала? — не выдержав, Лебедев повысил голос. — Я пашу день и ночь, чтобы вам еду, чтоб тебе одежду, а ты даже о таких вещах сообщить не хочешь?

Сестра стукнула по столу и резко поднялась, смотря на брата с мольбой в больших красивых глазах.

— Стыдно мне было, Гриша. Стыдно! А он обещал мне свадьбу, жизнь другую! Думаешь, я не понимаю, что ты для нас делаешь? Понимаю, но не могу. После смерти мамы я просто…

Голос ее оборвался, и она всхлипнула. Гриша мигом кинулся к ней, прижимая уже дрожащее от рыдания тело к себе.

— Я позволил ему ударить свою дочь, Машенька. О, моя Маша! Что бы она сказала на такое? — запричитал отец, обливаясь горькими слезами. — Пьянь старая. Какая пьянь старая. Сволочь! До чего докатилась моя жизнь? До чего, Гриша?

Голова пульсировала и болела. Каждый звук отзывался болью и давил на уставший от проблем мозг. Мать, красивая и молодая, смотрела не сына с фотографии, заботливо повешенной на кухне сестрой. Смотрела и улыбалась горькой улыбкой.

— Да хватит себя жалеть, отец! — не выдержал Лебедев. Он мягко отстранил от себя сестру, после чего подошел к отцу и схватил его за воротник. — Ты позволили свою жизнь превратить в это! Ты позволил ему ударить её! Ты довёл до того, что мне приходится работать! Горько тебе? А мне тоже горько, но, в отличие от вас, времени на то, чтобы страдать, у меня нет. Пытаюсь семье своей помочь! Да, мама умерла, но у нас есть мы! А ты, — Гриша опустил своего отца, с отвращением смотря на него. — И ты! — перевёл взгляд на свою сестру. — Не думаете о семье! Что хотите, то и делайте!

Вся ярость, все обиды и усталость вышли наружу, завладев его созданием. Будучи спокойным и тихим, он не позволял себе в адрес родных хоть какой-то грубости, но сегодняшнее просто довело его до нервного срыва. Глаза метали молнии. Голос звучал грубо и властно.

— Значит так! — чуть ли не кричал парень. — Ты с завтрашнего дня идешь лечиться от зависимости! Больше я не стану слушать тебя! Не вылечишься, больше нас не увидишь. А ты не вздумай идти за ним, сам вырулю. Дома теперь сиди или подработку найди. Стыдно ей. Если стыдно, так меняй что-то. Какая ты вообще мать? Мало того, что пила вчера, как свинья, так ещё сына в чужой город везти собралась. Конечно, жертвой быть куда проще, чем работать!

Сестра, взглянув на фото своего ещё не родившегося ребёночка, опустилась на стул, тихо прошептав.

— Я согласна с тобой.

Отец, заревев ещё громче и принявшись глотать сопли и слюни, пополз на коленях к сыну, хватая его за одежду. Только Гриша был непреклонен.

— Если ты не сделаешь так, как я сказал тебе, то мы уйдём. И ты останешься один, ясно?

Больше Гриша не собирался его жалеть. Входить в его положение, пытаться дать время. Его никто и никогда не жалел.

— Но я потерял свою жену!

— А мы потеряли свою мать. — выплюнул в лицо отцу Гриша. — А если ты не изменишься, то потеряешь ещё и нас.

Открыв окно в своей комнате, Гриша достал сигарету и закурил. Курил он редко, но после сегодняшнего просто не мог обойтись без этого. Навалившаяся на него тяжесть была почти непосильной. Ему хотелось закрыть глаза и расплакаться, подобно маленькому ребёнку. Телефон, лежавший на подоконнике, завибрировал. На экране высветлилось сообщение от Зои.

«Ангелина так и не ответила»

«И в сети её не было со вчерашнего вчера»

Еще через минут пять.

«Гриш, ты сам как?»

«Стикер»

«Стикер»

«Стикер»

Потушив сигарету о пепельницу, Лебедев задрал рукав рубашки. Взглянул на свою ласточку и улыбнулся. Прикоснулся к ней кончиками пальцев. Дверь в комнату скрипнула. Сестра молча вошла к нему, держа в руках поднос с чаем и кое-как нарезанным салатом. Не дожидаясь от брата реакции, она подошла к нему и, поставив поднос на подоконник, схватила его за руки.

— Гриш, прости меня.

Лебедев кивнул. Злость на сестру постепенно начала уходить. Угасать, словно костер под летним ливнем.

— Я буду рядом. — пообещала сестра, обнимая брата. — И отец, надеюсь, будет.

Глава 13

Ангелина пропала три дня назад, а ребята до сих пор не могли в это поверить. Смятый список лежал на столе и словно бы посмеивался, говоря: «Вы ведь знали, что я был прав. Знали, не так ли?» Гриша ходил взад-вперёд, то ли задумчиво, то ли сердито ероша свои волосы. Кирилл и Зоя были хмурыми и молчаливыми. В воздухе витал лишь один вопрос: «Что делать теперь?»