Ласточка на запястье

— Проверь Кирилла! — Гриша подошёл вплотную к мужчине, что из последних сил пытался вырваться. Куртка держала хорошо, хоть и трещала по швам от каждой попытки вырваться.

Ангелина, вздрогнув, принялась оглядываться по сторонам и от того, что она видела, бледнела ещё больше. Это была небольшая пристройка к водонапорной башне, что, впрочем, было большой редкостью. Небольшая комнатка больше напоминала бывшее помещение для хозяйственных вещей, так она была мала. Окно у неё было лишь одно, да и то маленькое. Настенные старые светильники горели грязным желтым цветом, освещая всё вокруг. Из мебели кровать, стол, заваленный бумагами, и книжный шкаф, на котором в ряд стояли подписанные папки. На стенах схемы и графики, какие-то изображения головного мозга, разобранного на части, которые также были подписаны. Всё это выглядело таким жутким, что у девушки похолодели ноги.

— Ангелина!

Голос Гриши вернул её в реальность, и девушка подбежала к валяющемуся у стены другу. Приложила пальцы к его холодной шее и задержала дыхание, пытаясь уловить пульс. У неё получилось. Пульс действительно был, и осознав этого, девушка выдохнула, пытаясь унять дрожь во всём теле.

— Он жив! — радостно сообщила она, проводя рукой по волосам Кирилла.

— Позвони в полицию, живо!

Незнакомец резко встал, ловко выкручиваясь из узла рукавов куртки. Стоило Грише только повернуться к нему спиной, как мужчина резко приблизился к нему и схватил за шею, проворачивая удушающий захват. Гриша изо всех силы пытался вывернуться, но атакующий был явно сильнее его, хоть и поначалу казался ему худым и слабым. В глазах начинало уже темнеть, когда раздался звук приближающихся шагов и звон бьющейся бутылки. Тёмные осколки попадали на пол. Тяжёлое тело навалилось на Гришу, и они оба упали к ногам испуганно прижимающей к груди бутылку Дорофеевой.

Но этого уже и не нужно было. Вдалеке послышались громкие звуки полицейских машин, что медленно, но, верно, приближались к башне. Услышав их, Ангелина выбежала на лестницу, крикнув вдогонку, что встретит их на улице. Гриша услышал, как падал и разбивался второй телефон, который девушка, видимо, случайно столкнула ногой. Вынимая осколки с окровавленных ладоней, парень пустыми глазами смотрел на тело мужчины в олимпийке. Интерес с каждой минутой разрастался в нём всё сильнее и сильнее.

— Посмотрим, кто ты. — Гриша наклонился к пленнику и сдёрнул с его головы капюшон спортивной олимпийки. — Что?

Мужчина поморщился, медленно открыл до боли знакомые Грише глаза и, окинув парня усталым насмешливым взглядом, криво улыбнулся.

— Ну привет, Лебедев. — Степан Викторович горько вздохнул. — Не ожидал?

Лебедев, не сводя глаза со школьного охранника, мелкими шагами пошёл назад, пока не упёрся в шкаф, из которого тут же посыпались папки. Из одной вылетело пару фотографии и, взглянув на них, Гриша окоченел. На них был изображён Данил, мирно висящий на верёвке в тот самый злополучный день.

— За что? — сорвался вопрос с его языка. — Почему мы?

Внизу уже был слышен топот быстро приближающихся людей. Охранник принял попытку встать, но судя по тому, как болезненно скривилось его лицо, сделать это ему мешала головная боль.

— Помнишь Аню? — поинтересовался он. — Я её дедушка, сопляк.

Внутри у Лебедева всё похолодело. У мужчины был такой затравленный взгляд, что душа вырывалась наружу несмотря на то, что жалеть его уж точно не следовало бы. Аню Клюквину он помнил слабо. Она училась с ними на одном потоке, а потом уехала в другой город. Как она была связана со всем, что сотворил Степан Викторович, Гриша понять не смог. Только вот взгляд Степана был таким пугающе красноречивым, что в душе у Лебедева невольно появился интерес и глупое желание попытаться понять убийцу. В конце концов, этого человека он знал с самых ранних своих школьных лет.

Он молча наблюдал за тем, как Степаныча уводят, сковав руки наручниками. Как покорно он идёт с ними, видимо, поняв, что буйствовать уже нет смысла. Отец Кирилла, забежавший последним, сразу бросился к своему сыну и легонько похлопал того по щекам. Когда тот сморщился и немного шевельнулся, попросил через рацию вызвать скорую, а затем подошёл к Грише, щёлкая у глаз того пальцами.

— Эй, ты в норме?

* * *

Сумерки уже полностью накрыли город своим дымчатым одеялом. Зоя в своей куртке сидела в полицейской машине и успокаивающее гладила Ангелину по голове. Девушка плакала навзрыд, упираясь лицом в ноги подруги. За последнее время страх, ужас и боль стали слишком часто её атаковать, и девушке казалось, что сейчас даже самая незначительная деталь способна свести её с катушек. Зоя же держалась. Всё время смотрела на чёрный проход, в котором исчезла группа полицейских. Иногда вскользь бросала взгляды на маму Кирилла, что с маской отрешённости стояла у водонапорной башни и ждала. Что творилось в её душе, Зоя даже представлять не хотела.