Ластоногие пловцы

После того как курсанты достаточно натренировались и стиль каждого из них определился, их разбивают на боевые пары. Иногда они плывут порознь, иногда связываются коротким концом. Поскольку оба партнера представляют собой основную единицу боевых пловцов и обеспечивают взаимную безопасность, подбору напарников уделяется особое внимание. Дружба между бойцами может возникнуть благодаря тому, что оба из одного штата или соседи по койкам; потому, что оба служили на одном корабле или по какой-либо иной причине. Однако этого недостаточно. Нужно, чтобы оба плавали с одинаковой скоростью, чтобы один не был в тягость другому. Бывает, что оба, казалось бы, подходят друг другу, но на соревнованиях один приходит в числе первых, а другой — чуть ли не последним. Если тихоход не научится плавать быстрее, «пару» разлучают и каждому подбирают более подходящего партнера.

После окончательной разбивки пловцов на боевые пары напарники так и продолжают вместе обучаться, а потом и служить. Во время операции они вместе входят в воду. Один плывет на боку и наблюдает за своим товарищем, плывущим брассом или на спине. Первый, ведущий, боец выполняет роль штурмана или проводника. Потом они меняются ролями.

При таких работах, как промеры глубин, может потребоваться, чтобы бойцы растянулись в цепочку с: интервалом в 25 метров. В темную ночь пловцам, возможно, придется сгруппироваться, чтобы поддерживать друг с другом непосредственный контакт. Однако, как правило, боевые напарники находятся не более чем в 15 метрах друг от друга, на расстоянии видимости. Конечно, несчастные случаи возможны даже в мирное время, и не только с боевыми пловцами, но и со спортсменами — любителями подводного спорта. С курсантами случается всякое, начиная от судорог и приступа аппендицита до коллапса в результате ожога гигантской медузы-физалии. Однако благодаря системе боевых пар помощь приходит немедленно как к одиночному бойцу группы, состоящей из 6 человек, так и к целой команде, насчитывающей сотню бойцов или более.

Во время войны с Японией был случай, когда один боец возле Гуама буксировал своего напарника офицера целые три с половиной мили. И лишь оказавшись в безопасности, он убедился, что буксировал бездыханный труп. На Сузуне один из напарников был ранен во время разведки. Его товарищ оказал ему первую помощь, оставил его, чтобы выполнить боевое задание, затем вернулся и отбуксировал товарища в безопасное место. Три часа спустя оба были подобраны. В двух случаях, когда боевые пловцы подверглись бомбардировке собственными самолетами, все контуженые и раненые (за исключением одного убитого), несмотря на ожесточенный обстрел, были эвакуированы своими товарищами или спасательными катерами. Не так давно, уже в мирное время, погибли оба боевых напарника. Таких же случаев, чтобы пловец бросил своего товарища, не бывало.

Курсанты продолжают изучать в основном те же предметы, которые входят в программу предварительного обучения. Бойцы учатся справляться с полосой препятствий, с каждым разом улучшая свои результаты. Дзюдо, борьба, рукопашный бой, то, что деликатно называется «снятием часовых», — все это повторяется до тех пор, пока реакция самозащиты у курсантов не станет автоматической.

Вводятся новые виды спорта и гимнастических упражнений — это для того, чтобы бойцы не закисли. Так, курсанты составляют нечто вроде живого колеса, катящегося по отмели. Один боец, лежащий на спине, представляет собой одну половину колеса. Другой делает нырятельное движение, становясь второй половиной колеса, хватает первого за лодыжки, втягивает голову в плечи и делает сальто. Первый вскакивает на ноги, потом ныряет наподобие своего напарника, делает сальто, поднимая на ноги товарища. Затем все повторяется сначала.

Это впечатляющее зрелище. Еще одну-две недели назад никто бы не осмелился совершить такое.

Натренированным, крепким спортсменам-пловцам нелегко превращаться в прилежных учеников. Во время предварительного обучения их не особенно-то мучили, теперь же дело иное. Для курсантов учеба чуть ли не страшнее проклятущей резиновой лодки. Усталые до смерти, они садятся на жесткие скамьи; веки у них слипаются, но глаза закрывать нельзя.

Если на своем обветренном лице, точно вырезанном из красного дерева, курсанту удастся изобразить рвение или хотя бы интерес к предмету, это может помочь. Снова идут в ход трюки, забытые со времен средней школы или военно-морского училища в Аннаполисе. Спать с открытыми глазами не стоит — это фокус известный. Попытайтесь лучше бодрствовать.

Слова инструктора суровы: