Латая старые шрамы

– Ну, кто ж тебя знает, ты о подробностях не распространялся.

– Вот, смотри! – Изобретатель осторожно надавил на корпус механизма, часть поверхности отъехала в сторону, привычно обнажая внутренности Ключа, похожие на крупные соты.

В одной из них я узрел небольшую коробочку с торчащими в разные стороны металлическими прутиками. Аларик достал прибор и полюбовался, держа на ладони.

– Вот. Моя «мышеловка». Вернее, волноловка. Отправляет энергию прямо в нагревательный ящик. А вот там у меня уже встроен свой маленький секрет, способный влиять прямо на материю. Вреда для резонатора никакого, неужели думаешь, я такой тупой, что не проверял, не сравнивал результаты?..

– Ладно, не кипятись, – примирительно сказал я. – Тогда что это за пятно? Оно может повлиять на способность Ключа контролировать Переход?

– Нет, Переход как раз таки плотно запечатан. Тут умельцы еще до меня знатно постарались.

Я припомнил события пятнадцатилетней давности. Пусть после войны я был не совсем вменяем, но и мимо меня не прошло известие о закрытии Перехода с Эвры. Об этом трубили чуть ли не на каждом шагу. Только вот по факту Переход не закрыли – лишь запечатали. И надо отдать должное ученым тех лет – за прошедшие годы через него к нам не смог проникнуть ни один ингир. Но попыток открытия дочерних порталов это не отменяло. Переход, по сути, оказался той ниточкой, что плотно связала наши миры, и теперь дает эврийцам возможность раз за разом повторять попытки вторжения.

– А вот что касается отслеживания дочерних порталов, – продолжил Аларик, – то тут ни в чем нельзя быть уверенными. Теоретически влиять может любой изъян. – Мой собеседник чем-то щелкнул, и коробочка втянула в себя прутики, точно лапки. Сунул в карман свое изобретение и почесал белесую бровь. – Впрочем, результаты замеров остались прежними.

– На границе сказали, что Переход играет.

– В каком смысле?

– Неровное свечение время от времени, что-то такое. Да еще в заднице у Виттора свербит. Шестое чувство, итить его в коромысло!

Ученый кивнул, нахмурился и уставился в стену. Я знал, что это может быть надолго, и поспешил задать еще один вопрос:

– А не мог Ключ пропустить открытие дочернего портала?

– Шутишь?! – Аларик выплыл из задумчивости и недоверчиво посмотрел в мою сторону. – Уж что-что, а в этом смысле он работает стабильно.

– Но ведь были случаи, когда реагировал поздно, помнишь?

– Не спорю. Но срабатывал всегда. Все дело в удаленности источника возмущения. Откройся дочерний портал где-то на границе с Южным морем, резонатор вовсе не отреагирует. Но, как ты сам знаешь, подобное невозможно. Все порталы накрепко связаны с Переходом, и дальше зоны Солькора ингиры просто не смогут к нам прорваться.

Что ж, замечательно. Выходит, дело, взваленное на меня, и впрямь пустышка, а Хамелеоны нервной девице померещились. И мне целых две недели придется нянчиться со свидетельницей и раскрывать дело, к моей работе никоим боком не относящееся. Ну, спасибо, тебе, Тенрилл, услужил так услужил, волчий хвост тебе в зад!

Я раздраженно отбросил упавшие на лицо волосы и отметил, что раны мои снова начинает ощутимо пощипывать. Плохо. Не иначе скоро снова придется колоть обезболивающее и тащиться к доктору Орфину.

– Что? – Аларик проницательно уставился мне в лицо.

– Всё в порядке. Телеграф свободен?

– Там, – ученый отрешенно махнул рукой, склонился над панелью измерений, а я пошел просить управление пригнать мою лошадь.

Больше всего сейчас хотелось вернуться домой и завалиться спать, но к Виттору наведаться все же придется. Раз уж обещал свидетельнице добыть одежду, слово придется сдержать. Страж уже должен был вернуться с дежурства и скорее всего дрых без задних ног. Но даже если так, можно просто выпросить вещи у его жены. Рута всегда относилась ко мне с поистине материнской заботой и, полагаю, не откажется выручить. Единственная, пожалуй, нормальная баба, не то что эти городские вертихвостки.

Скоротать время я вернулся к Аларику, тем более что там еще оставались Айна и недопитый кофе. Застал ученого сидящим у стола – тот разложил на коленях свернутую ленту самописца и, нахмурившись, читал результаты.

– Что ищешь?

– Хоть что-нибудь, – блондин поднял на меня задумчивый взгляд. – Не нравится мне тот изъян на оболочке. Опять же рассказы твои про Переход.

– И давно появилось это пятно? – Я опустился в кресло напротив и сделал глоток остывшего напитка.

– Вчера вечером заметил, а так, может, чуть раньше. На всякий случай отмотаю результаты на пару суток. Если что узнаю – телеграфирую. Ты куда сейчас?

– К знакомому одному по делу, потом – не знаю.

– Если что, могу помощника к тебе домой отправить. Подземным ходом.

– Нет! – дернулся я. Представил, какое мнение может составить лаборант, найдя в моем холостяцком гнездышке незнакомую девицу. Потом от подколок век не избавишься. – Сам заеду, как смогу. Если что-то срочное – телеграфируй стражам границы. Пусть удваивают дозоры.

– Как скажешь. – Ученый вновь вернулся к исследованию ленты, а я, откинувшись в кресле, на секунду прикрыл глаза.