Латино-Иерусалимское королевство

Держа таким образом в своих руках военную службу от фьефов и контролируя их передачу по наследству, король требовал, чтобы вассалы прибывали в армию со всем снаряжением и полным «доспехом». С этой целью маршал проводил смотр войска, оценивая лошадей: по его приказу верховых животных вносили в список «секрета» (т. е. королевской казны), и с этого момента они подлежали особому надзору («restor») — если лошадь погибала от болезни, была ранена или убита, король возмещал ее стоимость своему вассалу, при условии, что тот не был виновен в гибели своего коня. Стоимость лошади равнялась приблизительно 40, мула — 30 безантам. Напротив, каждая лошадь, захваченная у сарацин, принадлежала маршалу, равно как и животные, признанные больными. Лишением «restor» карались некоторые дисциплинарные проступки, например, если рыцарь покидал войско во время похода.

Если же рыцарь или сержант прибывали в армию без полного снаряжения, им предоставлялась отсрочка на четырнадцать дней, чтобы появиться со всем «доспехом»; но в течение этой отсрочки им не полагалось жалованья. Дело в том, что король имел право требовать службу от своих непосредственных вассалов только при условии выплаты им жалованья; были предусмотрены случаи, когда король оказывался слишком беден, чтобы платить своим «верным людям»; вассалы были обязаны по-прежнему нести службу, если эта бедность объяснялась исключительными причинами, «гневом Божьим или мором» (т. е. природными бедствиями) или же опустошительными набегами сарацин. Наряду с «рыцарями, принесшими тесный оммаж», чье жалованье шло на их каждодневное содержание (фьеф позволял им обеспечивать себя снаряжением и лошадьми) и от которых король мог потребовать службы в течение всего года в любом месте королевства (против обыкновенных сорока дней в год, принятых во Франции), существовали «наемные рыцари», чья значимость была ничуть не меньше. Ведь по подсчетам Жана д'Ибелена иерусалимская армия состояла всего из 574 рыцарей; но рядом со знатью, наделенной фьефами, очень рано начинают упоминать о «рыцарях-пилигримах», которые не получали земли. Многие из странствующих рыцарей средневековья, равно как и западных сеньоров посещали Святую Землю без всякого намерения там оставаться: часто покаяние приводило их защищать Гроб Господень в течение определенного срока. Это были временные бойцы, состоявшие на жалованьи у короля, откуда и их название — «наемники». Таковы были, в 1151–1152 гг., граф Суассонский, Ив де Нель, Готье де Сент-Омер и, в 1154 г., «два знатных лица, получавшие жалованье от короля, Рено де Шатийон и Готье де Сент-Омер» — фортуна улыбнулась им обоим на Востоке. Наемники пользовались теми же привилегиями, что и вассалы: одна хартия-Амори, в бытность его графом Яффы (1158 г.) подписана его «людьми» и «наемниками» (stipendarii). Но тем не менее они стояли на более низкой ступени феодальной иерархии, чем королевские вассалы, как это видно из текста «Книги короля»: любой наемный рыцарь, ударивший рыцаря из вассалов, терял свой доспех и в течение года и одного дня изгонялся из королевства. Сама же стоимость «платного фьефа» в 1261 г. приравнивалась к 500 безантам в год для рыцаря, служившего со своими четырьмя лошадьми^{129}.

Наемниками становились не только рыцари: наряду с отрядами сержантов, которых были обязаны выставлять города и церкви королевства (свыше 5000 по списку, сохраненному Жаном д'Ибеленом), король нанимал сержантов среди «паломников», воевавших либо пешими, либо верхом, но снаряженными гораздо хуже, чем рыцари. Привычное соотношение во франкских армиях на Востоке равнялось одному рыцарю на десять пехотинцев, и в рядах рыцарей часто встречались всадники незнатного происхождения (не путать с туркополами, к которым мы еще вернемся). Созыв армии («бан» или «арьер-бан», своего рода всеобщая мобилизация) производился «знаменосцами (banniers)», и ее сбор назначался в одном из известных пунктов, таких как фонтан в Саферии, подле Назарета, или Аль-Ариш на египетской границе. Король осуществлял командование, коннетабль становился его заместителем, и в походе царила строгая дисциплина: запрет покидать ряды, увлекаться преследованием и т. д. Было бы ошибкой считать, как делали до сих пор, что в Иерусалиме не существовало единого командования: приведенные примеры были вырваны из истории крестовых походов в тот момент, когда рядом с собственными отрядами Иерусалимских королей присутствовали войска, возглавляемые своими собственными предводителями, которые чувствовали себя на равных правах с командующими презираемых ими «пуленов» — можно назвать их «креолами»^{130}.