Лаура - королева призраков

Как много она сказала бы Ему. Впрочем, нет, она просто взглянет в его серые глаза и промолчит до бесконечности. В таких случаях разговор не нужен, и молчание не в тягость. Какая жалость, что он не призрак, она сделала бы его наследным принцем с правом принимать решения. Она воздвигла бы ему замок, такой же величественный, как у нее. Они вместе бы путешествовали и пробивали дороги к иным мирам. Вместе — навсегда!

Самое печальное и самое ужасное заключалось в том, что Он об этом и не догадывался. Сейчас Он спал. Лаура мысленно улыбнулась. Если бы Он был призраком, то не стал бы тратить время на такие пустяки. Ей очень хотелось оказаться вдруг рядом с Ним, пусть даже отделенной прозрачной перегородкой стекла. Единственное, что удерживало ее от столь опрометчивого поступка, это боязнь испугать Его, как в прошлый раз. Лаура прекрасно понимала свою не от мира сего сущность. Она — призрак, а Он — человек. Люди и призраки несовместимы. И от этого королеве было обидно и больно.

Ыккщщер чувствовал, что с королевой творится неладное, но не мог понять причину ее волнения. «Это воздух, — решил он, — всего-навсего воздух, который пропитан светом звезд и капельками воды. Он кружит голову королеве. И не удивительно! После тысячелетий темноты и безмолвия голова идет кругом даже у меня».

Лаура глубоко задумалась, она боялась потерять Его. Не окажись рядом Желвина, королева могла ворваться в этот мир сегодняшним днем и погибнуть от солнечных лучей. Она никому не хотела отдавать его. Не хотела, чтобы он смотрел в чужие глаза, улыбался кому-то другому, прикасался бы к чьей-то посторонней руке.

Нет, Лаура уже не могла бы перенести такую утрату. Королева одновременно испытывала радостное возбуждение в голове и сладостную боль в груди. За все время своего существования королева не переживала ничего подобного. Ее судьба выбилась с привычной дороги будней замкнутого мира — и это прекрасно. Но Лаура не находила себе места от переполнявших ее несбыточных планов — и это плохо, и все же… чуть-чуть хорошо. Душа ее то взмывала высоко-высоко в кристальную синеву, то обрушивалась в черные беспросветные пропасти.

— Как бы мне хотелось узнать будущее! — воскликнула она, обращаясь главным образом к длинному восьмиподъездному дому.

— Нет ничего проще, королева, — облегченно вступил в разговор Желвин, с тревогой ожидавший более вольной просьбы.

— Каким же образом? — изумилась Лаура.

— С помощью карт, разумеется, — ответил Желвин, довольный тем, что ему удалось удивить королеву. За тысячи лет, совместно проведенных в замкнутом мире, такое, согласитесь, бывает нечасто.

— Ах да, совсем забыла, — пожала плечами королева. Будь Лаура человеком, она непременно хлопнула бы себя по лбу. — Но где же ты их достанешь?

Желвин зыркнул глазами назад и, скрестив два щупальца, звонко щелкнул ими.

Возле королевы тотчас возник небольшой клубок тумана, из которого вылепился узкий и длинный призрак, похожий на стручок белого гороха с бойкими черными глазками.

— Чего желает королева? — почтительно обратился он к Лауре.

Та рассмеялась, и ее смех звонкими колокольчиками рассыпался по округе. Он так не вязался с мрачным лицом Лауры, но призраки привыкли к такому несоответствию и не находили в нем ничего сверхестественного. И в самом деле, погруженная в личные мысли королева напрочь забыла даже о том, что все это время какой-то частичкой своей души она непрестанно караулила дорогу назад. Ту самую кроваво-платиновую дорогу, которую она проложила с помощью закрытой комнаты.

По которой сейчас прибыл гонец.

— Колоду карт, Эйвишь, да побыстрее!

— Будет исполнено, королева, — стручок согнулся пополам, превратился в облачко тумана и исчез. Лаура тем временем очертила круг в воздухе. Перед ней возникла гладкая белая пластина, словно круглый столик на невидимой ножке.

Эйвишь не заставил себя долго ждать. Мигом обернувшись в мир призраков, он уже стоял здесь и поддерживал тоненькими ручками колоду карт. Лаура осторожно взяла у него принесенный заказ, и Эйвишь моментально исчез, не оставив после себя ни единого следа.

Карты представляли собой плотные прямоугольники с острыми, а не закругленными концами. Размер она имели в полтора раза больше игральных, что не удивительно, ибо это были особые карты с непонятными картинками. Они пришли из других миров и переходили из поколения в поколение. Почти все позабыли их смысл. И лишь такие древние призраки, как Желвин, умели с ними правильно обращаться.

Желвин принял карты из рук Лауры и долго держал их щупальцами, словно вспоминая что-то. Наконец, он торжественным голосом обратился к своей повелительнице:

— Мысленно сформулируй свое желание, королева!

Лаура заметалась. Как можно выразить сухой единственной фразой все то, что происходило сейчас перед ее взором. Что будет, если в душе призрака вспыхнет… звезда? Нет, не звезда, а… здесь требовалось какое-то новое слово, название чувства, полностью охватившего Лауру. Она жалобно уставилась на Желвина, словно требуя помощи. Как же обозначить чувство, путь которого должны сейчас предсказать волшебные карты.