Лаура. Ванна

Я присоединился к ним. Действительно, зрелище было потрясающее Гористое ущелье образовало прямой угол и расширялось, образуя огромную воронку. Естественная возвышенность, на которой мы стояли, спускалась вниз спиралью и заканчивалась небольшой равниной, своего рода земным раем для безобидных счастливчиков. Почва казалась здесь очень плодородной, богатая фруктами и овощами, совсем не то, что мы имели до сих пор — низкий кустарник, заслоняющий небо и ставящий преграды на нашем пути, из-за которого мы получили столько ушибов и царапин за последние четыре дня. Расстояние оказалось обманчивым: в конце концов, это был короткий переход к деревне мара.

Здесь, после приветливой встречи и удовлетворения нашего любопытства, дружелюбные жители деревни показали Николасу, как плести корзины, более удобные, чем наши заплечные вещевые сумки. Его это занятие очень заинтересовало, и он уселся работать вместе с ними. Мы больше не видели его этим утром.

Лаура и Мирта пошли к реке купаться. Я улегся в тень на прибрежный гравий и наблюдал за ними.

Они намылились, не снимая саронгов, как делали местные женщины. Вода достигала их колен. Каждая из них была по-своему прекрасна. Я был счастлив, что люблю их обеих.

Как раз тогда маленькая девочка вылезла из-под корней индийской смоковницы, растущей возле самой реки дерево было таким огромным, а ствол таким толстым,

что казалось, под ним скрываются пещеры, подобные тем, в которых я любил играть ребенком, пытаясь там скрыться.

Лицо этой девочки, казалось, не могло выражать испуга. С первого взгляда я склонен был думать, что она излишне спокойная: холодное спокойствие искателя, которое я также частенько испытывал (знакомое мне по собственному опыту).

Не спеша, она пересекла покрытый галькой берег, отделяющий ее от воды, остановилась в нескольких метрах от двух женщин и серьезно начала разглядывать их, как будто колебалась между любовью и ненавистью. Я оперся на локоть, чтобы лучше разглядеть ее умные глазенки и полюбоваться ее грацией.

На ней было потрепанное короткое зеленое платье западного покроя, поверх которого она натянула черное трико. У нее были длинные загорелые ноги и изящные руки. На вид лет двенадцать или тринадцать.

Небрежным движением грациозной шейки она откинула назад длинные спутанные пряди волос, которые дуновением ветерка упали ей на лицо. Пелена как бы спала с моих глаз. Я внезапно понял, что напомнил мне этот жест, это лицо, даже это тело. Я вспомнил. Они напомнили мне о том, кого я никогда не видел и просто не мог увидеть: маленькую девочку Мирту — именно такой она должна была выглядеть, когда ей было столько же лет, как и этой девочке, то есть семнадцать или восемнадцать лет назад, перед тем как я встретился с ней.

Мирта, реальная Мирта смотрела на неё, как на своего двойника с каким-то невероятным мечтательным выражением на лице.

Порыв ветра приподнял влажные края ее саронга. Мирта не стала мешать ветру: ее живот с треугольником черных шелковых волос, орошенных перлами водных брызг, остались обнаженными перед взором ребенка, каким некогда была она сама. От всего сердца я жаждал, чтобы красота этого зрелища оставалась подольше, каким-то чудом сохранилась навсегда, и я надеялся, что и очаровательная девочка желала того же.

Без всякого сомнения, так оно и случилось: она неподвижно и с серьезным видом смотрела на обнаженный стан женщины — в этом серьезном взгляде было больше одобрения, чем удовольствия.

Когда саронг Мирты запахнулся, она сделала шаг вперед и сказала по-английски:

— Доброе утро, моя маленькая сестричка. Как тебя зовут?

Девочка доверчиво посмотрела на Мирту, но ее губы не пошевелились. Казалось, она чего-то ждала.

— Разве ты еще не выучила язык мара? — пошутила Лаура над Миртой.— Я считала, что ты более способная.

Мирта улыбнулась и обратилась к незнакомке на сиамском языке. Я узнал этот язык, так как она часто пользовалась им, разговаривая со мной, и понял традиционную форму приветствия в ее родной стране:

— Пар наи ма?

Я был совершенно ошеломлен, когда услышал, как

ребенок ответил фразой, обозначавшей одно и

то же:

— Саан ка галииг? Саан ка пупунта?

Что означало: «Откуда ты пришла? Куда ты идешь?»

В этот момент я услышал другой голос позади меня. Это был Арава. Я был рад, что он присоединился к нам: в течение нескольких предыдущих дней он предпочитал нам общество своих сородичей, что было совершенно естественно, и держался от нас в стороне. Он торжественно заявил, к чему мы уже привыкли:

— Ее зовут Тиео, она дочь Эрака. Она приветствует вас.

Затем он прошел мимо меня и присоединился к группе из трех девушек. Лаура внимательно смотрела на него, одарив очаровательной улыбкой, потом вышла из воды, подняла квадратное полотенце оранжевого цвета и начала вытираться.

Мирта протянула руку девочке.

— Тиео, ты очень хорошенькая,— сказала она.

Девочка взяла ее руку. Какие бы темные мысли не бродили у меня в этот момент, я был очарован этим жестом. Он был необычен для людей ее племени.

— Напакаганда мо. Ано анг ийонг пангалан?