Лауреаты Демидовских премий Петербургской Академии наук

Писатель, журналист, наиболее видный историк, М. П. Погодин с 1825 г. вел педагогическую работу, в 1835–1844 гг. был профессором Московского университета. Среди его исторических работ наибольшее значение имело исследование «Нестор, историко-критическое рассуждение о начале русских летописей» (1839 г.), отмеченное полной Демидовской премией 1840 г.

Летописи в России велись в XI–XVII вв. Списков их дошло до нас не менее 1500. В начале XII в. в Киеве была создана летопись, не имевшая себе равных в тогдашней Европе по мастерству повествования, разнообразию привлеченных материалов и глубине исторического сознания автора, — «Повесть временных лет». Автором ее традиционно считается монах Киево-Печорского монастыря Нестор. Общерусский летописный свод включал тексты XI в. и другие источники. История Руси здесь связана со всемирной историей славянства.

Погодин поставил себе задачу доказать, что эта летопись представляет собой единый и законченный исторический памятник. Кроме того, автор утверждал подлинность самого содержания «Повести временных лет». Рецензент, главный библиотекарь Академии наук, археолог Ф. И. Крут писал в своем отзыве: «Труд г. Погодина, предпринятый согласно с требованиями времени, исполнен тщательно, ревностно и с большим остроумием. Он важен и в том отношении, что г. Погодин первый из русских писателей предложил себе задачею озарить предмет свой светильником основательной исторической критики и что вообще задача эта решена им весьма удовлетворительно, а посему книга его, как плод глубокого и умного мышления, заслуживает полную Демидовскую премию» [31, с.7].

Хотя в литературном творчестве к Погодину вполне приложима характеристика, данная ему поэтом Н. Ф. Щербиной, — «демократии и холопства удивительная смесь», однако специалисты не отрицают его роли как историка. Можно согласиться с мнением специалистов прошлого века, что его труды «носят характер скорее сборников драгоценных материалов, чем исследования», тем не менее он обнаружил и опубликовал важные исторические летописи. Ему принадлежит заслуга создания русского национального древлехранилища в Москве, в котором собраны редкие рукописи, книги, монеты, старинная утварь, оружие.

Видным историком официального направления был профессор русской истории Петербургского университета Н. Г. Устрялов. Он опубликовал серию дневников и мемуаров иностранцев — современников и участников событий начала XVII в. в России: «Сказания современников о Дмитрии Самозванце» (т. 1–5) и «Сказания князя Курбского» (т. 1, 2, 1833 г). Первая (т. 1) и вторая работы были удостоены половинными Демидовскими премиями 1832 и 1834 гг.

Отзыв на второе сочинение представили академики А. И. Шегрен и Ф. И. Круг. Они писали о ценности публикации Н. Г. Устрялова: «Ученым и каждому любителю древней отечественной литературы желательно было вполне обладать сими достопримечательными и важными материалами к истории России в царствование одного из величайших тиранов, какие когда-либо существовала в мире, писанными таким современником, каков был Курбский» [70, с. 10]. Публикации исторических источников, подготовленные Устряловым, сохранили большую ценность, а его исторические труды имеют лишь ограниченный историографический интерес. В 1837 г. он был избран академиком и в этой должности оказывал постоянное содействие Демидовской комиссии, дав 26 рецензий на конкурсные сочинения.

Историк и государственный деятель, барон М. А. Корф был автором книги «Жизнь графа Сперанского», получившей полную премию (1862 г.). К этому времени уваровская формула официальной народности потеряла свое значение в качестве руководящего принципа официальной историографии. Книга Корфа отразила эту перемену. Автор, крайний реакционер, поставил себе задачу показать, что правительство Александра I готово опереться в своей деятельности на «либеральную» бюрократию, что «хороший» чиновник, каким был, по мнению автора, Сперанский, способен исправить все «неустройства» [71, с. 324].

Граф М. М. Сперанский был ближайшим советником Александра I и автором плана либеральных преобразований, который вызвал резкую оппозицию крепостнического дворянства. Молодой Н. Г. Чернышевский отзывался о Сперанском в «Дневнике» 1848 г. так: «…весьма умный человек». Через 15 лет он же откликнулся на книгу Корфа статьей «Русский реформатор», в которой доказывал полное бессилие либеральных реформаторов внести сколько-нибудь существенное изменение в социально-политическую действительность. Деятельность Сперанского, по словам революционного демократа, лучше всего доказывает, что правительственные намерения произвести серьезные преобразования являются только «праздной теоретической игрой» и кончаются при первой попытке их реализации [24, т. 7, с. 827].