Лауреаты Лондонской литературной премии. Альманах-приложение к журналу «Российский колокол» (2015–2019). Выпуск 1

Лежит на мостовой гранит –
Простой булыжник из базальта.
Как предок нашего асфальта,
Здесь двести с лишним лет лежит.

Его никто не замечает,

А он ведь очень много знает.
Он много знает, но молчит…
За время, что тут пробежало,
Успел он повидать немало.
Какие тайны он хранит?

А сколько выдержал он груза?

Кому пришлось его топтать?
Уж он-то смог бы рассказать
Нам о вторжении француза:
Как удалось его изгнать?

Он помнит царскую эпоху –

Нельзя сказать, что жили плохо:
В то время ездили телеги,
Ходили барышни в корсетах…

Возможно, был здесь и Онегин,

А может, Пушкина карета
По этой гулкой мостовой
Возила русского поэта,
Когда писал роман он свой.

Быть может, он служил когда-то

Оружием для пролетариата?
Рабочий, жизнью обозленный,
Кто был до сей поры покорный,
Кидал булыжники в солдата.

Булыжник помнит, как отряды

Шли на войну и на парады.
Он был свидетелем Победы,
Что отстояли наши деды!

Видал он бедных, видел знать,

Но в том нельзя его винить,
Что камень мог бы рассказать,
Но не умеет говорить.

Менялась власть, менялся строй,

Союз Советский уж распался…
А он на гулкой мостовой,
Как тут лежал, так и остался.

Кто знает, сколько пролежит

Простой булыжник из базальта?
Он крепче всякого асфальта,
Пусть двести лет еще лежит!

Помидор-бунтарь

Заточив себя в неволе
Всей судьбе наперекор,
Вырос прямо на заборе,
Словно в клетке, помидор.

Помидор лишь фрукт, не боле…

К людям затаивши месть,
Предпочел не жить на воле,
А с рожденья в клетку сесть.

Выросший среди малины,

Он внедрился в инвентарь.
Помидор – не Чиполлино,
Но с рождения бунтарь!

Быть он съеденным боится?

Или вызов бросил нам:
– Мной хотите поживиться?
Режьте сетку пополам!

Он решил нам не сдаваться,

Уготовив эту месть.
Это ж надо догадаться,
Что его хотим мы съесть!

Начинающий пианист

Сыну Ричарду

Когда играла дочь на пианино,
Сын с восхищением на нее глядел.
Пока не заявил он нам невинно,
Что так же научиться бы хотел.

Теперь и он разучивает гаммы

И не спеша наигрывает ноты.
И нету большей радости для мамы,
Как видеть результат его работы.

Купили им второе пианино,

Стараясь лишних споров избежать:
Одно для дочки и одно для сына,
Чтоб Ричард с Эмили могли на них играть.

Настанет день, когда без страха

Застенчивый и скромный паренек
Сыграет Шостаковича и Баха
И я скажу: «Горжусь тобой, сынок!»

Когда садится дочь за пианино…

Посвящается дочке Эмили