Лаванда для отца-одиночки

— Вот и наблюдай. Но у тебя отец нормальный, как наш дядя Филибер. Он не потащит домой не пойми кого.

— Вот и я так думаю, — обрадовалась подтверждению Юма. — Ладно, ты домашку решил?

— Не-а, не решил. Мать уже обещала на нас бабушку натравить.

— А что с бабушкой? — Юма знала, что у Фреда тоже одна бабушка, и тоже мать матери, как и у неё.

— Так она же училка по математике. Только она сильно не любит нашего отца, и никогда у нас не бывает. А мы у неё. И нас несколько раз к ней отправляли, чтобы она с нами занималась, но она ещё хочет, чтобы мы ей клумбы копали. И мы жаловались отцу, а с отцом у них взаимно. И нас перестали туда отправлять. А сейчас мать говорит — позорище.

— Ладно, чтобы не было позорища, давай вместе.

— Тогда лучше не по телефону.

Юма согласилась, установила на столе зеркало в подставке — специально заказала, вот только на днях пришло. И оказалось удобно, чтобы трындеть по магической связи. Отлично всё видно и слышно.

— Бери листок, давай решать.

Юма достала учебник, нашла задание, и они как раз успели совместно его сделать, когда она услышала, что отпираются ворота и вернулся папа.

— Так, я пошла смотреть, что там с папой, потом свяжусь, — она быстро разорвала связь и слетела на первый этаж.

И офигела. Потому что папа вернулся с госпожой Лавандой и с её вещами. Потому что в её доме случился пожар.

Пожар — это стрёмно, Юма как-то видела, у одного друга случилось. И потом долго держался запах гари. Так что папа всё правильно сделал.

А потом… оказалось, что у госпожи Лаванды есть котик! Да что там, красивущий большой кот! Юма попыталась поймать его и потискать, но он оказался быстрее — сиганул под диван в гостиной. Ничего, выловим. Или сам вылезет.

Госпожа Лаванда была вся как пришибленная — но это, наверное, потому, что случился пожар. И она тупо не знает, что дальше. Правда, Юма прислушалась — папа уговаривал её, что всё преодолимо. И что завтра ей нужно договориться, чтобы отпустили с работы, и заниматься всеми этими делами. Ну да, там грязища, наверное.

На ужин папа заказал мясо из какого-то крутого ресторана, прямо ух! Юме очень понравилось. Они с госпожой Лавандой ещё и что-то пили, но Юма в жизни пробовала только пиво — дома в компании, и ей не очень-то зашло. Поэтому пусть себе пьют, она обойдётся лимонадом.

После ужина госпожа Лаванда ушла в комнату, а папа спросил:

— И что с уроками?

Юма сочла вопрос законным, и ещё подумала, что чем полнее она ответит, тем меньше дополнительных вопросов схлопочет. Тем более что папа, наверное, хочет узнать, как там госпожа Лаванда, и торопится.

— Математику мы с Фредом решили. Ещё надо кое-что прочитать, но я сейчас прочитаю. И завтра история, кажется, я уже могу ответить на письменные вопросы от себя и своими словами, — историк господин Триплен всё время повторяет, что нужно говорить от себя и своими словами, только тогда пересказ исторических фактов имеет смысл.

— Это хорошо, — папа тепло улыбнулся. — А что скажешь про сегодняшнее приключение?

Юма вздохнула.

— Если честно, я уже сто раз подумала, что лучше бы мы их просто побили. Или обозвали нехорошо и послали далеко. Но уже ж не переиграешь.

— Ты увидишь этих парней в школе уже завтра. И всю неделю, и дальше. И если они ещё будут цепляться к тебе, скажи, что я приду и с ними поговорю. И мы вместе подумаем, кто прав, а кто нет, и как вообще жить дальше, и что делать.

— Правда? — Юма не ожидала. — Ты… ты не считаешь, что я кругом неправа?

Папа усмехнулся.

— Я считаю, что ты неправа частично. Проблему несомненно нужно решать, но другими методами.

— А ты их знаешь? Я могу, если ничего такого не выдумывать, только обозвать или побить.

— Побить не нужно, — вздохнул папа. — Нечего девочке бить парней.

— Девочка должна молчать и терпеть, да? Бабушка мне так всю жизнь твердила. Только что-то она сама не очень-то терпела, ни дедушку, ни маминых мужей, — фыркнула Юма.

— Нет, девочку есть, кому защитить, ей не нужно ввязываться самой, — сказал папа и взял её за руку. — Если что, звони или вызывай, и я приеду, и разберусь.

Это оказалось… непривычно, Юма даже слёзы смахнула украдкой. Они сидели… просто сидели, молча, в тишине. И внезапно услышали какой-то шорох.

Юма не поняла и завертела головой, но папа приложил палец к губам — тише, мол, и показал головой на дальний конец дивана.

Оттуда выглянула рыжая с белым усатая морда. Усы шевелились — кот исследовал пространство. Осторожно выбрался из-под дивана, прислушался, принюхался. И так же осторожно пошёл — сначала к дверям, потом — повернул в сторону кухни.

— Какой он красивый, — прошептала Юма. — Госпоже Лаванде повезло, что у неё такой кот!

— Она нашла его на улице совсем больным и вылечила, — сказал папа.

— О, правда? Можно, я тоже поищу кота на улице, и мы его вылечим?

— Пока присмотри за господином Трофеем, — усмехнулся папа.

— Я тогда пойду гляну, может, ему еды дать?

— Лаванда насыпала ему корма и налила воды, наверное, он уже нашёл свои миски.

Юма прислушалась — и вправду, как будто на кухне кто-то хрустел. Вот и славно.