Лавандовое поле надежды

– Какая жалость! А я как раз хотела сказать, что сегодня-то я не могу с вами пойти, но если вы пригласите меня попозже на этой неделе, непременно скажу «да».

Джек раскрыл рот от изумления.

– Правда?

Лизетта засмеялась.

– Да, bien sûr, – заверила она, стараясь подбавить побольше акцента.

Летчик просиял.

– Ты озарила мой день!.. Увидимся в четверг?

– A bientôt, Джек, – кивнула она.

Джек прижал руку к сердцу с таким видом, точно от этих слов у него камень с души упал. Лизетта и сама удивилась тому, как легко стало у нее на душе. Когда же она целовалась в последний раз?..

На следующий день мистер Коллинз нанес визит в «Лайонс-корнер-хауз», после чего Лизетту призвали в кабинет мисс Маплтон. Выяснилось, что последний рабочий день у нее будет в пятницу, после чего она отправляется на восьминедельные курсы подготовки при УСО. В Суррее. Надо собрать самое необходимое, а в девять утра субботы сотрудник УСО заберет ее прямо из квартиры.

Неделя тянулась мучительно медленно. В Лизетте все сильней разгоралось нетерпение, приправленное сознанием, что в четверг они с летчиком идут на танцы. Маленькую сумку в дорогу она собрала еще в среду и поставила до субботы стоять у двери. Пока же все шло своим чередом, невзирая ни на какую манящую новую жизнь.

Придя на работу в четверг утром, Лизетта надела форменную одежду и аккуратно повесила на плечики красивое платье, которое взяла в честь вечерних танцев. Она думала, не надеть ли еще и туфельки на каблуках, но таскать надо было слишком много, а ее летчику она нравится и в самом простом наряде. Сегодняшнее свидание с Джеком казалось символичным – почти как празднование в честь начала новой жизни.

За стеклянными прилавками выстроились подносы с тортами и кексами, распахнулись двери. Нынешнее утро в Лондоне выдалось на удивление тихим, без жуткого воя сирен.

В первой волне посетителей Джека не было, хотя народа хватало, так что Лизетта не успела озадачиться его отсутствием. В начале двенадцатого в общей толпе сверкнула синяя форма, и Лизетта улыбнулась, но тут же осознала, что это не Джек, а какой-то другой военный, не сводящий с нее пристального взгляда. Девушка исполнительно подошла к его столику.

– Здравствуйте. Вы из друзей Джека, да? Я вас узнала.

Он кивнул и улыбнулся – однако улыбка вышла натужной, без тепла.

– Верно. Лейтенант воздушного флота Эндрю Фелпс, – представился он, протягивая руку. – Джек много о вас рассказывал. Такое впечатление, что я знаю вас очень давно.

Лизетта покачала головой.

– Джек и сам едва меня знает, – сказала она, заливаясь густым румянцем.

– Он вас любил, – возразил Фелпс. Лицо его омрачилось, в глазах появился гнев. – Простите. Не следовало это говорить.

Лизетта не знала, как реагировать – такой несчастный вид был у лейтенанта.

– Принести вам чаю?

– Нет, не надо. – Он облизнул губы. – Я пришел… кое-что вам сказать.

Лизетта насторожилась.

– Про мое свидание с Джеком, да? Если он не может сегодня, ничего страшного…

– Послушайте… Джека вчера сбили, над Германией.

Сбили. Ей пришлось повторить эти слова про себя… Она с трудом сглотнула.

– Он катапультировался?

Лизетта представила Джека военнопленным. Что ж, могло быть и хуже.

Фелпс покачал головой.

– Рейд был большой. Более шестидесяти бомбардировщиков. А мы с Джеком в команде наведения. Летим чуть впереди «Ланкастеров» и помечаем объекты зажигательными бомбами. Вы, верно, видели репортаж в новостях «Пате-журнала».

– Да, – согласилась она, вспоминая молодого красавца с солнечной улыбкой и глазами, подобными морю. – Вы все ужасно смелые.

– Зенитки палили со всех сторон. В его «Москито» угодили прямым попаданием. Самолет взорвался и, вспыхнув ярким пламенем, рухнул вниз. Парашюта я не видел. У Джека не было ни малейшего шанса.

Лизетта тихо ахнула. Ноги вдруг стали ватными, в ушах зазвенело. Хорошо знакомое ощущение – ей уже приходилось слышать подобные новости.

– Он был славным парнем… одним из лучших, – промолвил лейтенант и печально улыбнулся. – Не те нынче времена, чтобы заводить друзей.

По причудливым ассоциациям Лизетте вспомнился капитан Джепсон и его слова, что УСО заинтересовано не только в ее лингвистических способностях, но и в способности сохранять спокойствие, мыслить трезво и здраво. Она вдохнула, силясь успокоиться.

– Мне жаль…

Лейтенант кивнул и резко поднялся.

– Он только и говорил что о вашем сегодняшнем свидании, а о вас рассказывал уже много недель… Так что я не хотел, чтобы вы о нем плохо подумали.

– Я бы не стала о нем плохо думать. Эндрю, я ведь даже не знаю его фамилии.

– Лейтенант военно-воздушного флота Джек Кэдди. Нам всем его очень недостает. – Летчик пожал плечами. – До свидания.

– Спасибо, что пришли мне сказать, – отозвалась Лизетта. Она наконец совладала со сбившимся дыханием, ноги перестали подкашиваться. – Берегите себя.

Пустые слова! Она сама себя ненавидела за то, что сказала их.

Список жертв пополнился еще одним именем. Джек. Он тоже любил ее и потому погиб.