Лавина

- Хотите кофе? - спросил Месяцев. - Можем пойти в бар.

- Нет-нет... Спасибо... - торопливо отказалась она.

- Тогда погуляем?

Они опять, как вчера, вышли на дорогу. Но и только. Только на дорогу. Луна снова сопровождала их. И еще привязались вчерашние собаки. Видимо, они были бездомны, а им хотелось хозяина.

Шли молча.

- Расскажите о себе, - попросил Месяцев.

- А нечего рассказывать.

- То есть как?

- Вот так. Все, что вы видите перед собой. И это все.

- Я вижу перед собой женщину - молодую, красивую и умную.

- Больную, жалкую и одинокую, - добавила Елена Геннадьевна.

- Вы замужем?

- Была. Мы разошлись.

- Давно?

- Во вторник.

- А сегодня что?

- Сегодня тоже вторник. Две недели назад.

- А чья это была инициатива?

- Какая разница?

- Все-таки разница. Это ваше решение или оно вам навязано?

- Инициатива, решение... - передразнила Елена Геннадьевна. - Просто я его бросила.

- Почему?

- Надоело.

- А подробнее?

- Что может быть подробнее? Надоело, и все.

В стороне от дороги виднелась вчерашняя палатка. Они прошли мимо. Вчерашняя жизнь не имела к сегодняшней никакого отношения. Месяцеву было странно даже представить, что он и эта женщина были вчера близки. У Месяцева застучало сердце. Он взял ее ладонь и приложил к своему сердцу. Они стояли и смотрели друг на друга. Его сердце толкалось в ее ладонь - гулко и редко. Она была такая красивая, как не бывает.

- Я теперь как эта собака, - сказала Люля. - Любой может поманить. И пнуть. И еще шубу испортила.

Он подвинул ее к себе за плечи и поцеловал в щеку. Щека была соленая.

- Не плачь, - сказал он. - Мы поправим твою шубу.

- Как?

- Очень просто: мыло, расческа и горячая вода. А на ночь - на батарею.

- Не скукожится? - спросила она.

- Можно попробовать. А если скукожится, я привезу тебе другую. Такую же.

Они торопливо пошли в корпус, как сообщники. Зашли в ее номер.

Люля сняла шубу. Месяцев пустил в ванной горячую струю. Он не знал, чем это кончится, поскольку никогда не занимался ни стиркой, ни чисткой. Все это делала жена. Но в данную минуту Месяцев испытывал подъем сил, как во время удачного концерта. В его лице и руках была веселая уверенность. Интуиция подсказала, что не следует делать струю слишком горячей и не следует оставлять мех надолго в воде. Он намылил ворсинки туалетным мылом, потом взял расческу и причесал, снова опустил в воду, и так несколько раз, пока ворсинки не стали легкими и самостоятельными. Потом он закатал край шубы в полотенце, промокнул насухо.

- У тебя есть фен? - Вдруг осенило, что мех - это волосы. А волосы сушат феном.

Люля достала красивый фен. Он заревел, как вертолет на взлете, посылая горячий воздух. Ворсинки заметались и полегли.

- Хватит, - сказала Люля. - Пусть остынет.

Выключили фен, повесили шубу на вешалку.

- Хотите чаю? - спросила Люля. - У меня есть кипятильник.

Она не стала дожидаться ответа. Налила воду в кувшин, сунула туда кипятильник. На ней были синие джинсы, точно повторяющие линии тела, все его углы и закоулки. Она легко садилась и вставала, и чувствовалось, что движение доставляет ей мышечную радость.

- А вы женаты? - спросила Люля.

- У меня есть знакомый грузин, - вспомнил Месяцев. - Когда его спрашивают: "Ты женат?" - он отвечает: "Немножко". Так вот я очень женат. Мы вместе тридцать лет.

- Это потому, что у вас есть дело. Когда у человека интересная работа, ему некогда заниматься глупостями: сходиться, расходиться...

- Может быть, - задумался Месяцев. - Но разве вы исключаете любовь в браке? Муж любит жену, а жена любит мужа.

- Если бы я исключала, я бы не развелась.

- А вам не страшно остаться одной, вне крепости?

- Страшно. Но кто не рискует, тот не выигрывает.

- А на что вы будете жить? У вас есть профессия?

- Я администратор.

- А где вы работаете?

- Работала. Сейчас ушла.

- Почему?

- Рыночная экономика требует новых законов. А их нет. Законы плавают. Работать невозможно. Надоело.

- Но у вас нет мужа, нет работы. Как вы собираетесь жить?

- Развлекать женатых мужчин на отдыхе.

- Вы сердитесь?

- Нет. Констатирую факт.

- Если хотите, я уйду.

- Уйдете, конечно. Только выпьете чай.

Она разлила кипяток по стаканам, опустила пакетики с земляничным чаем. Достала коробку с шоколадными конфетами. Конфеты были на морскую тему, имели форму раковин и рыб. Месяцев взял морского конька, надкусил, заглянул в середину.

Со дна стакана капали редкие капли. Люля развела колени, чтобы капало на пол, а не на ноги.

Месяцев поставил свой стакан на стол. Опустил глаза, чтобы не смотреть в эти разведенные колени и чтобы она не увидела, не перехватила его взгляд.

Все было правдой. Он, прочно женатый человек, развлекался во время отдыха с разведенной женщиной. Это имело разовый характер, как разовая посуда. Попользовался и выбросил. Но есть и другая правда. Он, не разрешавший себе ничего и никогда, вдруг оказался во власти бешеного желания, как взбесившийся бык, выпущенный весной из сарая на изумрудный луг. И вся прошлая сексуальная жизнь - серая и тусклая, как сарай под дождем.

Месяцев опустился на пол, уткнулся лицом в ее колени.

- Раздень меня, - сказала Люля.