Лавка древностей. Часть 1

— Это только такъ говорится, простодушно замѣтила молодая женщина; а я такъ знаю: умри я сегодня, завтра же Квильпъ выберетъ себѣ въ невѣсты кого захочетъ: всякая за него пойдетъ.

Эти слова возбудили общее негодованіе. Всякая за него пойдетъ. Пускай онъ сунется къ кому нибудь изъ нихъ, пусть только осмѣлится. Одна вдовушка пришла въ такой азартъ, что пригрозила заколоть его кинжаломъ, если бы онъ вздумалъ подъѣхать къ ней съ подобнымъ предложеніемъ.

— Все это прекрасно, но все это одни слова, снова заговорила молодая женщина, — а я опять вамъ повторяю тоже самое; я знаю, я убѣждена, что если Квильпъ захочетъ, онъ такь съумѣетъ понравиться, что даже самая красивая изъ васъ не устоитъ противъ него, не откажетъ ему, если онъ, послѣ моей смерти, вздумаетъ сдѣлать ей предложеніе.

Каждая изъ присутствующихъ приняла намекъ на свой счетъ, поэтому каждая пріосанилась: «Пускай, дескать, попробуетъ, посмотримъ!» но съ этой самой минуты всѣ онѣ, словно сговорившись, почему-то возненавидѣли вдовушку и стали шептать другъ другу на ухо:

«— Это чучело ужъ слишкомъ много о себѣ думаетъ, воображаетъ, что о ней идетъ рѣчь».

— Пусть мама вамъ скажетъ, правду я говорю или нѣтъ, продолжала Бетси. — До моей свадьбы она была о немъ такого же мнѣнія, какъ и я. Правда, мама?

Этотъ неожиданный вопросъ дочери засталъ м-съ Джиникинъ врасплохъ и поставилъ ее въ крайне неловкое положеніе. Съ одной стороны всѣмъ было извѣстно, что замужество дочери — дѣло ея рукъ, да и во всякомъ случаѣ ей неловко было согласиться, что дочь ея вышла за такого человѣка, за котораго никто бы не пошелъ. Съ другой стороны нельзя было и очень расхваливать зятя, разъ она рѣшилась, во что бы то ни стало, возстановить противъ него свою дочь и добиться, чтобы она вышла изъ-подъ его опеки. Однако, почтенная дама недолго колебалась и съ честью вышла изъ этой внутренней борьбы. Она объявила, что, дѣйствительно, Квильпъ умѣетъ понравиться, когда захочетъ, но это еще не даетъ ему права командовать и понукать женой. Тутъ она мимоходомъ сдѣлала комплиментъ толстухѣ, взявшей на себя роль предсѣдательницы почтеннаго собранія, и всѣ дамы принялись горячо обсуждать вопросъ, отъ котораго незамѣтно удалились.

— М-съ Джорджъ говоритъ дѣло, провозгласила старуха: — еслибъ-то женщины вели себя съ достоинствомъ!.. Къ стыду своему, Бетси не умѣетъ заставить себя уважать.

— Чтобъ я позволила мужчинѣ командовать собой, какъ Квильпъ командуетъ ею! воскликнула м-съ Джорджъ;- чтобъ я дрожала передъ кѣмъ нибудь, какъ она дрожитъ передъ нимъ! Да я лучше согласилась бы умереть, — конечно, я оставила бы записку и обвинила бы его въ моей смерти.

Эта мысль всѣмъ очень понравилась и на помощь ораторшѣ выступила другая дама.

— Можетъ быть Квильпъ и хорошій человѣкъ, говорила она;- я даже не смѣю сомнѣваться въ этомъ; коль скоро и жена его, и теща такого высокаго о немъ мнѣнія: имъ лучше знать! Но вѣдь всѣмъ извѣстно, что онъ далеко не красивъ и не молодъ, — молодость могла бы еще служить ему нѣкоторымъ извиненіемъ, — тогда какъ жена его и молода, и хороша, а, главное, она — женщина.

Послѣдній доводъ былъ неотразимъ: онъ привелъ въ энтузіазмъ все собраніе. Послышался одобрительный шопотъ.

Кумушка продолжала:

— И если, не смотря на все, этотъ человѣкъ грубо обращается съ своей женой…

— Если! если! перебила ее мать хозяйки. Она поставила чашку на столъ и, стряхнувъ крошки съ колѣнъ, приподнялась со стула, словно приготовлялась произнести торжественную рѣчь. — Да это такой деспотъ, какихъ свѣтъ не производилъ! Онъ стращаетъ ее до смерти, издѣвается надъ ней, а она не смѣетъ пикнуть, дрожитъ отъ одного его взгляда.

Кажется почтенная дама не сказала ничего новаго: все это уже въ продолженіе цѣлаго года перетолковывалось на все лады кумушками-сосѣдками, а между тѣмъ въ квартирѣ Квильпа снова поднялся шумъ, всѣ заговорили разомъ, силясь перекричать другъ друга.

— Я много разъ слышала объ этомъ и прежде, но я всегда говорила, — вотъ и Генріета Симмонсъ можетъ подтвердить, — я двадцать разъ ей говорила, что не повѣрю, пока не увижу собственными глазами и не услышу собственными ушами, тараторила м-съ Джорджъ.