Лавка дурных снов

«Грин сенчури» была многонациональной нефтяной компанией, чье экологически безупречное название сослужило плохую службу, когда перевернулась одна из принадлежавших ей морских буровых установок в Мексиканском заливе, неподалеку от побережья штата Алабама. Разлив нефти был не столь катастрофическим, как в случае с платформой «Дипуотер хорайзон», но оказался достаточно обширным. И конечно, бог ты мой, злополучное название! Комики из вечерних телешоу не упустили случая вволю поиздеваться над ним. (Леттерман: «Отгадайте загадку: зеленое и черное, а воняет чем-то коричневым?») Первый отклик со стороны генерального директора, рассчитанный на жалость, – «Мы вынуждены добывать нефть там, где она залегает; кажется, люди должны бы это понимать» – нисколько не помог. Появившаяся в Интернете карикатура, на которой нефтяная вышка торчала из задницы директора, а ниже было приведено его высказывание, расползлась по Сети, словно вирус.

И тогда группа по связям с общественностью из «Грин сенчури» обратилась к «Маркет форвард» (их давнему партнеру в рекламном бизнесе) с тем, что они считали блестящей идеей. Они хотели поручить кампанию по ликвидации последствий аварии небольшому агентству с юга, чтобы потом иметь возможность особо подчеркнуть: видите, мы не воспользовались услугами острозубых акул из Нью-Йорка, чтобы успокоить американский народ. Нас особо интересует мнение американцев, обитающих ниже той линии, которую острозубые акулы из Нью-Йорка во время своих корпоративных вечеринок именуют не иначе как «линией Мэйсона – Идиота»[47].

Очередь на такси продвинулась еще немного. Уилсон посмотрел на часы. Без пяти двенадцать.

Не повод для беспокойства, сказал он себе, начиная беспокоиться.

Ему удалось забраться в кабину такси фирмы «Джолли дингл» только в двадцать минут первого. Перспектива тащить с собой промокший тряпичный чемодан в один из чрезвычайно дорого обставленных кабинетов делового небоскреба на Манхэттене вызывала отвращение – до чего провинциально это будет выглядеть, – но он уже понимал, что от предварительной остановки в отеле, вероятно, придется отказаться.

Такси представляло собой ярко-желтый микроавтобус. За рулем сидел меланхолически настроенный сикх в огромном оранжевом тюрбане. Закатанные в пластик фотографии его жены и детей болтались под зеркалом заднего вида. Радио было настроено на 1010 Дабл-ю-ай-эн-эс, чьи ксилофонные позывные, от которых сводило челюсти, звучали в эфире каждые четыре минуты.

– Жуткий пробки сегодня, – сказал сикх, выруливая к выезду с территории аэропорта. Похоже, других английских слов он не знал. – Жуткий, жуткий пробки.

Пока они ползли в направлении Манхэттена, дождь усилился. Уилсон чувствовал, как его запас времени тает с каждой остановкой, за которой следовало мучительно короткое продвижение. Уилсону выделили на презентацию полчаса, всего лишь полчаса. Но предоставят ли ему эти полчаса, если он опоздает? Скажет ли кто-то: «Друзья! Из четырнадцати мелких рекламных агентств с юга, с которыми мы знакомимся сегодня – чтобы зажечь новую звезду на небосклоне нашего бизнеса и все такое, – лишь одно имеет реальный опыт работы с компаниями, сталкивавшимися с серьезными экологическими проблемами, и это «Саутлэнд консептс». А потому не станем исключать мистера Джеймса Уилсона из числа претендентов только потому, что он немного задерживается».

Конечно, кто-то может сказать нечто подобное, подумал Уилсон, но… вряд ли. Их первоочередная задача – как можно скорее пресечь поток шуток вечерних острословов. Вот почему столь важно умение подать себя. Но в наши дни подать себя умеет последний засранец (это уже было из сокровищницы мудростей отца Уилсона). А потому он должен прибыть вовремя.

Четверть второго. Если уж на тебя посыпались беды, то будут сыпаться, вспомнилось ему снова. Он гнал от себя эти мысли, но они невольно лезли в голову. До горючих слез.

Когда они подъезжали к туннелю Мидтаун, он наклонился вперед и попросил сикха назвать примерное время прибытия к пункту назначения.

Оранжевый тюрбан уныло качнулся из стороны в сторону.

– Никак не знать, сэр. Жуткий, жуткий пробка сегодня.

– Через полчаса доберемся?

После долгой паузы сикх ответил:

– Возможно.

Это тщательно подобранное успокоительное слово подсказало Уилсону, что дела его плохи.

Я могу оставить треклятый чемодан на приемной стойке «Маркет форвард», подумал он. Тогда мне хотя бы не придется тащить его в комнату для заседаний.

Он еще раз наклонился вперед.

– Забудьте об отеле. Отвезите меня по адресу двести сорок пять, Парк-авеню.