Лавкрафт

Первый из рассказов, названный «Зверь в пещере», был начат весной 1904 г. и завершен в апреле 1905 г. Он повествует о человеке, потерявшемся в Мамонтовой пещере в Кентукки и неожиданно обнаружившем, что его кто-то преследует. Герой-рассказчик понимает, что «шаги, которые я слышал, не могли принадлежать ни одному из смертных. В могильной тишине этого исполинского подземного грота обутые в тяжелые ботинки человеческие ступни должны были производить резкие, грохочущие звуки, а то, что я слышал, было вкрадчивыми шажками, характерными для грациозной поступи представителей семейства кошачьих. Кроме того, напряженно вслушиваясь в окружающую меня тьму, я иногда различал отзвуки четырех, а не двух ног»[27].

Рассказчик швыряет обломки камней в своего преследователя и, видимо, ранит его. Неожиданно героя находит проводник, осознавший, что один из экскурсантов куда-то исчез. Вместе они решаются взглянуть на труп неизвестного преследователя. «Осторожно приблизившись к распростертому на камнях телу, мы не смогли сдержать удивленного восклицания, ибо нашим глазам предстало самое кошмарное чудовище из всех, что нам обоим когда-либо доводилось видеть. Более всего оно было похоже на крупную человекообразную обезьяну, сбежавшую из какого-нибудь странствующего цирка. Его волосы были ослепительно белыми, что, без сомнения, было следствием долгого нахождения в чернильных безднах пещеры, куда не проникал ни один луч солнца»[28]. Ударный финал, так напоминающий многие другие финалы из последующих текстов Лавкрафта, лишь нарочито разъясняет то, что давно стало понятно читателям: «Ибо последние звуки, исторгнутые из себя распростертой на известняковом полу фигурой, открыли нам ужасающую истину: убитое мною существо, загадочный зверь, обитавший в темных подземных безднах, было — по крайней мере, когда-то — ЧЕЛОВЕКОМ!!!»[29]

В этом рассказе уже видны характерные черты будущего Лавкрафта — и хорошо закрученный пугающий сюжет, и умение сгустить атмосферу ужаса, и слегка избыточный, иногда слишком патетический стиль. Даже его любимый герой — безымянный рассказчик, честно повествующий о случившемся с ним невероятном происшествии, впервые появляется именно здесь. И он даже проявляет «фирменную» нарочитую недогадливость, словно бы порожденную неспособностью поверить в немыслимое.

Еще один из уцелевших ранних рассказов — «Алхимик» — Лавкрафт написал тремя годами позже, в 1908 г. Действие его разворачивается во Франции, где в XIII в. некий граф Анри де С. убил местного колдуна Мишеля Злого, обвиненного в похищении графского сына. После этого сын колдуна Шарль проклинает род де С., произнеся заклятие: «Пусть каждый потомок, возглавив твой род, твой нынешний возраст не переживет!» Граф умирает на месте, а колдун исчезает в лесу.

С этого времени все мужчины из рода де С. погибают, едва достигнув тридцати двух лет, возраста в котором скончался граф Анри. Повествование в рассказе ведется от лица Антуана, последнего в графском роду. Бродя по замку, он обнаруживает подземелье, а в нем загадочного человека, на грубой латыни сообщающего Антуану, что именно Шарль в течение столетий убивал всех его предков. Когда же незнакомец бросается на графа, Антуан швыряет в него факел и удачно поджигает одежду нападающего. Перед смертью неизвестный произносит следующую тираду: «Глупец! — почти прокричал он. — Ты так и не понял, в чем состоял мой секрет? Твой никчемный умишко так и не смог уяснить, как на протяжении шести веков сбывалось проклятие, наложенное на твой род! Разве я не говорил тебе про эликсир вечной жизни? Тебе до сих пор неведомо, что величайшая тайна алхимии была успешно открыта?! Так слушай же — это я! Я! Это я прожил шесть веков, чтобы мстить, ибо я и есть Шарль-колдун!»[30]

Рассказ примечателен и своим лавкрафтовским стилем, и выдержанной атмосферой необъяснимой тайны, довлеющей над родом де С. Однако по развязке, несмотря на сверхъестественное долголетие Шарля-колдуна, текст ближе не к зрелым вещам Лавкрафта, а к столь ценимым им готическим романам. То, что главным элементом, обеспечившим успех многовековой мести Шарля, оказывается не мистическое проклятие, а всего лишь алхимическое снадобье, роднит «Алхимика» с книгами А. Радклиф или X. Уолпола, где якобы волшебные события объяснялись при помощи рациональных причин.