Лаврентий Берия

Результаты сентябрьской «чистки» нового начальника НКВД Чечено-Ингушской АССР Виктора Дроздова (до этого он возглавлял Отдел борьбы с бандитизмом в центральном аппарате НКВД) заметными стали сразу. По данным чекистов, по состоянию на 20 октября 1941 года на территории республики действовало «10 антисоветских банд»[158] (Асуева-Хатуева; С. Магомадова; Исмаилова; Цоголаева-Тарамова; С. Макшудова; А. Бадаева; И. Магомадова; Муртазалиева; Аслаханова и Нальгиева). Часть из них действовали еще до начала Великой Отечественной войны и не были ликвидированы правоохранительными органами. Об одной из причин, объясняющих этот феномен, было сказано выше.

По состоянию на 20 октября 1941 года в розыске находилось 708 дезертиров (195 человек, бежавших из воинских частей, 355 бежавших в пути следования и 158 уклонившихся от явки на призывные пункты). Кроме того, «значительная часть партийно-советских национальных кадров оказалась неустойчивой, а некоторые из них заняли откровенно предательскую позицию. Перед вступлением немцев они бросали работу, уходили на нелегальное положение, присоединялись к повстанческим и уголовным элементам». В их числе оказались такие известные и уважаемые жители Чечено-Ингушетии, как работавший в институте языка и литературы профессор Абдурахман Авторханов (при приближении немцев к границам области перешел на их сторону и организовал отряд для борьбы с партизанами) и работник редакции газеты «Ленинский путь» Эльсбек Тимуркаев, который перешел на сторону врага вместе с профессором. Коммунист Майрбек Шерипов, который до войны был председателем республиканского Леспромсовета, создал антисоветскую повстанческую организацию и поднял в горной Чечне вооруженное восстание. «Подобную позицию заняли Тангиев – 1-й секретарь Итум-Калинского райкома ВКП(б); Садыков – 2-й секретарь райкома ВКП(б) этого района и другие. Нарком просвещения республики Мариам Чантаева и нарком соцобеспечения республики Дакаева были связаны с националистами Абдурахманом Авторхановым и Майрбеком Шериповым, знали об их преступных намерениях и оказывали им помощь».[159]

Летом 1942 года ситуация не изменилась. Чекисты докладывали: «При приближении линии фронта в августе – сентябре 1942 г. бросили работу и бежали 80 человек членов ВКП(б), в т. ч. 16 руководителей райкомов ВКП(б), 8 руководящих работников райисполкомов и 14 председателей колхозов».

Для справки: в это время Чечено-Ингушская АССР включала в себя 24 района и город Грозный. Таким образом, со своих постов дезертировали ровно 2/3 1-х секретарей райкомов. Можно предположить, что оставшиеся в основном были «русскоязычными», как, например, секретарь Ножай-Юртовского райкома ВКП(б) Куролесов.[160]

Хотя местные функционеры оказывали поддержку не только своим землякам – бандитам, но и представителям немецкой разведки. «Ответственные работники Галашкинского района: заведующий организационно-инструкторским отделом райкома партии ВКП(б) Вишагуров, председатель РИКа Албаков, районный прокурор Аушев, командир истребительного батальона Пригородного РО НКВД Орцханов – оставаясь на своих местах, вступили в преступную связь с руководителем разведывательно-диверсионной группы „полковником“ немецких спецслужб Османом Губе, которым были завербованы для подготовки вооруженного восстания в тылу Красной армии».[161]

Следует напомнить, что многие сотрудники и руководители советско-партийного аппарата республики старались всеми способами избежать призыва в Красную армию, а когда этого не получалось, то просто дезертировали из нее. Например, в Галашкинском районе после получения повесток о явке в республиканский военкомат бросили работу и скрылись: 3-й секретарь райкома партии Харсиев; инструктор райкома ВКП(б) и депутат Верховного Совета ЧИАССР Султанов; секретарь райкома ВЛКСМ Цичоев и ряд других ответственных работников.[162]

Понятна, что такая ситуация, когда большинство населения республики, в т. ч. и руководители советских и партийных органов, было настроено антисоветски, а Красная армия осенью 1941 года стремительно отступала, могла развиваться только в одном направлении – в сторону попыток свержения советской власти. Например, как это произошло в Литве и Латвии накануне оккупации этих республик немцами. Там, правда, подполье было лучше организовано, да и стремительный уход Красной армии лишил чекистов любой возможности «силового» воздействия на ситуацию. В силу ряда причин антисоветскому подполью в Чечено-Ингушетии не удалось организовать единого массового выступления всех бандитских сил осенью 1941 года. Да и подразделения Красной армии и внутренних войск НКВД продолжали находиться в регионе. Плюс «чистка» аппарата правоохранительных органов и избавление от многочисленных «оборотней в погонах». К тому же наличие в регионе стратегического объекта – нефтепромыслов. Поэтому Москва уделяла Чечено-Ингушетии повышенное внимание.

Чечня бандитская