Лавсаик, или повествование о жизни святых и блаженных отцов

Был ещё другой подвижник, по имени Птоломей. Его добродетели были столь велики, что о них трудно или, лучше, невозможно рассказать. Сначала он жил за скитом, на так называемой лестнице. В этом месте ни один монах не мог жить, оттого что колодезь с водою был за восемнадцать поприщ. Сюда ходил Птоломей с большими глиняными сосудами и брал себе воду. А в декабре и январе месяце он довольствовался росою, которую собирал с камней в свои кувшины (там в эти месяцы падает сильная роса). Так жил он здесь пятнадцать лет и во все это время почти ни с кем не встречался. Но, лишенный духовного наставления и беседы с преподобными мужами и назидания святых отцов, а также постоянного общения Таин Христовых, он совратился с правого пути и дошел до такого безумия, что, подобно некоторым нечестивцам, и этот несчастный стал признавать господство случая, потому что им управлял демон заблуждения. Этот враг внушил ему говорить вот какую новость: будто дела не имеют никакого значения, а просто все в мире происходит случайно. Затем враг жизни человеческой, совершенно овладев его душою, стал внушать ему вот что: «Если это правда, то зачем ты так изнуряешь себя понапрасну? Что будет тебе, Птоломей, пользы, если нет воздаяния? Да если бы и был Воздаятель, чем Он мог бы наградить тебя достойно за такие подвиги? И что это за суд, которым угрожает Писание, когда все происходит без Промысла?».

Эти сатанинские внушения сокрушили несчастного Птоломея, так что он совсем потерял ум и, говорят, доселе скитается по Египту, предаваясь чревоугодию и пьянству, ни с кем не говорит, но молча бродит по площадям, представляя из себя глазам христиан жалкое и плачевное зрелище и служа игрушкою и посмешищем для тех, которые не имеют понятия о нашей жизни. И это неисцельное бедствие постигло несчастного Птоломея за его безумную гордость: обольщенный лукавым, он думал, будто имеет ведение выше всех святых отцов. Надмившись этим, он — враг самому себе — погрузился в эту бездну погибели потому, что никогда не беседовал со святыми отцами, сими мудрыми кормчими, и не внимал их духовному наставлению; за то, не имея кормчего и постигнутый мрачною бурею, низринулся в крайнюю пучину смерти. Или его можно уподобить прекрасному дереву, которое, быв покрыто листьями и плодами, в одну минуту лишилось всего и засохло. Так было и с ним, по слову Писания: Имже несть управления, падают аки листвие (Притч. 11, 14).

О девственнице иерусалимской

Ещё знал я в Иерусалиме одну девственницу, которая шесть лет носила власяницу и, заключившись в своей келлии, отреклась от всех удовольствий и между женщинами вела жизнь самую воздержную. Но потом, быв оставлена Божией помощию за чрезмерную гордость — эту питательницу всякого зла, — она впала в блуд. Это случилось с нею потому, что она подвизалась не по духовному расположению и не по любви к Богу, но напоказ людям, ради суетной славы, которой ищет растленная воля. Демон тщеславия, отвлекши её от благочестивых помыслов, возбудил в ней желание осуждать других. Когда же она пришла в опьянение от демона гордости и ещё соуслаждалась ему, тогда святой Ангел, страж целомудрия, отступил от нее.

Я описал тебе, благочестивейший муж, жития как тех, которые до конца пребыли в добродетели, так и тех, которые с высоты подвижничества после многих трудов по нерадению увлечены были диаволом в разнообразные сети его для того, чтобы каждый в своей жизни мог распознавать тайные козни ненавистника добра и избегать сетей его. Много было великих мужей и жен, которые сначала ревностно подвизались в добродетели, но наконец были низложены врагом человеческого рода. Из множества их упоминая только о немногих, я о большей части из них умолчу, потому что, разглагольствуя о них много, и их не исправил бы, и себе не принес бы пользы, притом оказал бы невнимание к избранным подвижникам Христовым, если бы прекратил дальнейшее повествование о доблестях благочестивого подвижничества их.

О девственнице Пиамун