Лавсаик, или повествование о жизни святых и блаженных отцов

Видели мы и другого пресвитера, в Верхней стране, — мужа праведного по имени Апеллес. Он сперва занимался ремеслом медника, а потом обратился к подвижничеству. Однажды, когда к нему пришел диавол в образе женщины, он, в то время делая медные вещи для монахов, нарочно схватил рукою раскаленное железо и обжег женщине все лицо и тело. И братия слышали, как она кричала в келлии. С того времени этот муж всегда берет рукою раскаленное железо без всякого вреда. Он принял нас дружелюбно и вот что рассказывал о живших с ним богоугодных мужах, которые живы ещё и ныне.

Об авве Иоанне

Есть в этой пустыне, говорил он, брат наш Иоанн, не нашего, впрочем, века человек, ибо он превосходит добродетелями нынешних монахов. Найти же его скоро никто не может, потому что он всегда ходит по пустыне с места на место.

Он сперва три года стоял под одной скалой, проводя все это время в непрестанной молитве, никогда не садился и не ложился спать и только стоя имел несколько сна. Только в воскресные дни принимал Евхаристию, которую приносил ему пресвитер, и более ничего не ел.

В один день сатана, приняв на себя образ пресвитера, поспешно приходит к нему и показывает вид, будто хочет преподать ему Причастие. Но блаженный Иоанн, узнав его, сказал ему: «Отец всякого обмана и всякого лукавства, враг всякой правды! Ты не только непрестанно обольщаешь души христиан, но и дерзаешь ругаться над самыми Святыми Таинствами». Диавол отвечал ему: «Едва не удалось мне уловить тебя. Этим способом я обольстил одного из твоих братий и, лишив его рассудка, довел до сумасшествия. Многие праведники много молились за него и едва возмогли привести его в разум». Сказав сие, демон удалился от него.

Когда же от продолжительного стояния у него растрескались ноги и стали гноиться, тогда явился Ангел и, коснувшись уст его, сказал: «Господь будет для тебя истинною пищею, и Дух Святый — истинным питием, но теперь пока достаточно для тебя духовного пития и пищи, чтобы иначе, от пресыщения, ты не изверг их», — и, исцелив его, свел с места. После того он стал странствовать по пустыне и питаться растениями. В воскресный же день являлся на прежнее место для принятия Причастия.

Выпросив у пресвитера несколько пальмовых ветвей, он делал из них поясы для животных. Когда один хромой решился отправиться к нему для исцеления, то едва только сел он на осла и ноги его едва только коснулись пояса, сделанного святым мужем, он тотчас исцелился.

Иногда авва посылал больным благословение, и они тотчас освобождались от болезни. Однажды он получил откровение о своих монастырях, что некоторые из братий ведут недобрую жизнь. Тогда написал он чрез пресвитера ко всем им послание, в котором было сказано, что такие–то из них не радят, а другие ревнуют о добродетели. Открылось, что это было так. Написал он и к отцам, что некоторые из них не радят о спасении братий, а другие довольно наставляют их, притом объявил, каких наказаний и почестей достойны те и другие. Ещё, призывая иных к высшему совершенству, он внушал им, чтобы, удаляясь от чувственного, они восходили к духовному, так как уже время вести такую жизнь. «Мы, — говорил он, — не должны навсегда оставаться детьми и младенцами, но должны восходить к совершеннейшему разумению, достигать мужеского возраста и возвышаться до самых великих добродетелей».

Это и ещё многое рассказывал нам отец об авве Иоанне, но мы всего того по причине чрезвычайной чудесности не написали — не потому, чтобы оно не было истинно, а по причине неверия некоторых. Сами мы совершенно убеждены в истине сего, ибо нам одно и то же рассказывали многие и великие мужи, видевшие все это своими глазами.

Об авве Пафнутии

Видели мы и другое место, где жил Пафнутий–отшельник, муж великий и добродетельный, который недавно скончался в окрестности Ираклеи Фиваидской. О нем многие рассказывали многое.

После продолжительного подвижничества Пафнутий молил Бога открыть ему, кому бы из совершенных по святости он был подобен. Ангел явился ему и сказал: «Ты подобен такому–то флейщику (флейтисту. — Ред.), который живет в городе». Поспешно отправился Пафнутий к тому флейщику и расспрашивал его об образе жизни и делах. Флейщик сказал ему, что он (как и в самом деле было) человек грешный, нетрезвой и развратной жизни и что он недавно перестал разбойничать и сделался флейщиком. Когда же Пафнутий стал выпытывать у него, что доброго сделал он когда–либо, флейщик отвечал, что не знает за собой ничего доброго, кроме того, что однажды, будучи ещё разбойником, ночью избавил он от разбойников одну христианскую деву, которую они хотели обесчестить, и проводил её до селения.