Лазарев. И Антарктида, и Наварин

— Не напрасно мы с тобой Григорья Шелихова штудировали. Само провидение тебя на этот вояж подвигает. Побываешь в краях, где покойный Николай Петрович Резанов, царствие ему небесное, обретался.

В передней Державин обнял Лазарева, прослезился. Когда еще и придется ли свидеться…

Наконец все припасы погрузили, офицеры перебрались на корабль.

Из донесения Главного правления Российско-Американской компании Александру I:

«Всепресветлейшему державнейшему великому государю императору самодержцу Всероссийскому Российско-Американской компании Главного правления

всеподданнейшее донесение

По высочайшему Вашего и. в-ва дозволению, объявленному правлению компании через г-на министра внутренних дел в минувшем 1812 году, компания приступила в том же году к снаряжению третьей экспедиции в ея колонии кругом света для отвозу отсель туда разных потребностей, особенно же таковых, коих тяжесть и неловкость в сухопутном по охотской дороге верховом провозе к доставлению туда совсем неудобно, имея притом предметом и торговлю с гишпанскою Калифорниею, в которой бывший там г-н камергер Резанов зделал уже опыт… В нынешнем году сия экспедиция при пособиях начальствующих особ совсем снаряжена и корабль «Суворов» сего месяца восьмого числа по полуночи в 11 часов при ZO ветре отправился из Кронштадта в путь свой под начальством флота лейтенанта Лазарева с помощниками его лейтенантами Унковским и Швейковским, двумя штурманами и штурманским помощником, доктором, суперкаргом и его помощником, с 26-ю из флота и 9-ю вольнонаемными матрозами, а всего экипажу на оном корабле отправилось 44 человека.

О сем событии правление компании долгом поставило Вашему и. в-ву всеподданнейше донести.

Первенствующий директор и кавалер Михаил Булдаков».

В пасмурный полдень «Суворов» снялся с якоря, на траверзе Рифсбанки салютовал российскому флагу и вышел в море.

Из Финского залива «Суворов» направился к берегам Швеции. Дания еще оставалась верной союзной наполеоновской Франции, и проход через проливы «Суворов» совершил в составе большого шведского конвоя из купеческих кораблей. Выйдя в Северное море, «Суворов» прибавил парусов, оторвался от конвоя и 27 ноября бросил якорь на Спидхедском рейде Портсмута. Настроение моряков «Суворова» поднялось. В глубине бухты особняком стояли корабли под Андреевскими флагами.

— Видимо, эскадра вице-адмирала Кроуна, — сказал Унковский. — Помнится, «Три иерарха» и «Чесма» точно плавали под его флагом.

В тот же день Лазарев с Унковским отправились на корабль «Смелый», где служили их товарищи-однокашники по Морскому корпусу.

Расспросам, казалось, не было конца. Друзья, офицеры кораблей, собравшиеся за стаканом пунша в кают-компании «Смелого», узнав, что «Суворов» идет в Америку, наперебой давали советы, вспоминали происшествия из своих плаваний. Каждый старался хоть чем-нибудь помочь товарищам. Старший офицер «Смелого» подсел к Лазареву:

— Михаил, и тебе может улыбнуться фортуна. Ведь наверняка будешь в Штатах, вспомни, как Юрия Федоровича Лисянского жаловал в Филадельфии сам Джордж Вашингтон.

Усмехнулся Лазарев — вот уж чего с самого начала службы он страшился и обходил, как опаснейшие подводные рифы, так это милости монаршие.

Неожиданная пирушка на «Смелом» затянулась за полночь, пришлось заночевать у друзей. Выпив чая, возвращались шлюпкой утром на «Суворов». Неожиданно сквозь пелену сумрачной хмари, задернувшей небо от края до края, пробились лучи яркого солнца. Бухта преобразилась.