Лазертаунский блюз

Тяжело и трудно Шторм выплывал из забытья. Огонь, скопившийся внутри, рвался наружу и обжигал каждый его нерв. Он попытался приподнять голову и опять опустил ее на подушку. Шторму показалось, что у него сломана шея, и если он еще раз попробует подняться, его голова так и будет раскачиваться во все стороны – из вечности в вечность. По коже побежали мурашки. Джек приподнял руку и попытался на нее посмотреть. Странно… волдырей и порезов не было, а кожа горела – нестерпимо и как-то необычно. Джек шевельнул пальцами – нет, этим ему было явно рано заниматься – волна острой боли пробежала по всей руке, так, будто бы в нее воткнули сотни маленьких острых иголок. Он даже обрадовался, что на его руках только девять пальцев – значит, порция боли, приходящаяся на десятый, миновала его. Рука упала, и он услышал чей-то стон. Чей-то? Да нет, с огромным трудом он понял, что это был е/о собственный стон.

Боль в правой руке медленно откатила. Джек опустил глаза и еще раз посмотрел на руку. Следов пыток, действительно, не было, а кровь все стучала и билась в висках, и сердце работало с перебоями – то останавливаясь, как смертельно загнанный зверь, то опять, после небольшой передышки, начиная толкать густую и вязкую кровь. Он закрыл глаза и попытался вспомнить то, что с ним происходило. Так… из офиса его забрали в какую-то лабораторию, там – усадили в кресло, а вот дальше… дальше он ничего не помнил…

Чей-то знакомый голос прогремел прямо у него над ухом:

– В чем дело, приятель? Как я посмотрю, ты вылезаешь из небытия только для того, чтобы постонать! А они сказали нам, что ты проваляешься без сознания до утра. Могу поспорить, ты не отказался бы от кружки холодной воды! Она здорово гасит боль от крапивных водорослей!

Джек повернул голову и с усилием посмотрел на Сташа. Тот усмехнулся и присел к нему на кровать:

– Ну, так что, приятель? Что ты мне дашь за кружку воды?

Рот, и язык скрипели, как пенопласт. Он долго пропихивал звук через пересохшую гортань, а потом наконец-таки выдавил:

– Заткнись!

– Вы посмотрите на него! – Сташ с хохотом обратился к окружающим. – Нет, вы только посмотрите! – потом взял кружку, подошел к крану и налил воды.

Половину Шторм все-таки расплескает – слишком слаб он был и слишком уж сильно дрожали у него руки. И все-таки огонь, полыхающий внутри, немного успокоился.

– Ты знаешь, приятель. – Сташ опять присел к нему на кровать. – Они говорят, что боль учит. Это точно. Каждого из нас она кое-чему научила – ведь не зря же мы не желаем с ней связываться! К свободе идут совсем другим путем – может быть, хитростью, может быть – обманом. Ты посмотри, что сделали с тобой крапивные водоросли! А ведь ты ни в чем —не виновен!

Джек заморгал: слова, как колокольное эхо, дробились в его сознании и раскалывались на отдельные звуки:

– Не-ви-но-вен?

– Конечно, нет, – пожал плечами Сташ. – И все это прекрасно знают. Ты невинен, как новорожденный младенец.

Шторм закрыл глаза и усмехнулся. Вряд ли новорожденный младенец смог бы пройти по искалеченным и изуродованным телам, по крови и слезам, по пустыне безводной и бесконечной. Нет, он не был младенцем – он был солдатом – оружием, обученным убивать и умирать. Сташ подоткнул термоодеяло.

– Они лишили тебя трехдневной зарплаты, приятель! – невесело сообщил он. – А теперь поспи и не беспокойся – мы тебя разбудим, когда это будет нужно. Нам, сварщикам, – Сташ понизил голос, – дали кое-какое дополнительное время для отдыха. Конечно, благодаря тракам… они там такого понаворочали в туннелях, но зато сварщики теперь на вес золота!

«Траки…» – подумал Шторм, и огонь снова охватил все его существо… Боже, как он ненавидел траков!

* * *

«Элибер…»

Элибер вздрогнула, подняла голову и осмотрелась вокруг. Нет, слава Богу, ее еще не обнаружили – это неизвестный дух Боуги окликал ее.

– Что? – отчетливо подумала она.

«Нашла Джека?»

Элибер устало улыбнулась: все-таки Боуги был очень нетерпелив.

– Почти, – она зевнула. – Нам надо будет добраться до станции «Колесный путь», а там – сделать пересадку. Я слышала, что «Колесный» – это очень крепкий орешек, и он не всем по зубам, но я думаю, мы с тобой справимся.

Элибер легла на контейнер и опять задремала. В грузовом отсеке было холодно, и ее пробирала дрожь. Пожалуй, сейчас ей очень пригодилась бы ее легкая сумочка с одеждой! Но что об этом вспоминать – ей надо было избавиться от погони, а лишние вещи только мешали.

«Элибер… нашла Джека?» – через какое-то время опять спросил Боуги.

Она потерла ладонью глаза. И правда, а что заставляло ее думать, что Боуги понимает их с Джеком с полуслова?

– Боуги, – терпеливо объяснила она, – я узнала, где Джек находится, и сейчас мы с тобой к нему едем. «Отлично, – Боуги немного помолчал, а потом выпалил: – Если потребуется, я буду за тебя сражаться!»