Лазертаунский блюз

То, что откровенничать с Даку не стоит, Джек уже понял. Да, собственно, о чем, кроме Милоса, воспоминания о котором, как шрам, болели в нем, мог еще вспомнить Шторм? Для Даку это была далекая история, для него – собственная жизнь, от которой его отделяли семнадцать лет криогенного сна.

Наверное, Джек и хотел бы уйти от этих воспоминаний, но Песчаные Войны снились ему каждую ночь, и этому не было конца. К тому же, из-за длительного пребывания в криогенном сне память Джека была здорово нарушена: он прекрасно помнил все, что случилось с ним после того, как он очнулся в госпитале, а вот предыдущая жизнь вспоминалась ему только фрагментами, никак не связанными друг с другом.

– Насчет большой игры ты прав. – Даку отхлебнул глоток пива.

Дверь в бар открылась, и в помещение вошла молоденькая девушка, легкая и быстрая. Роскошные каштаново-рыжие волосы падали на плечи, а голубое платье удачно подчеркивало хрупкую прелесть фигуры. Девушка прошла мимо Джека и бросила на него пылающий взгляд, потом выбрала для себя небольшой уютный столик у самого окна и устроилась поудобнее.

Даку поставил на стол стакан и отвел взгляд от девушки.

– И откуда же ты взялся, человек с большими надеждами? – ехидно спросил он Шторма.

«А ты вначале расскажи мне о своих надеждах, парень, а уж потом спрашивай про мои», – спокойно подумал Шторм, вынул из кармана фотографию и положил ее перед негром:

– Я родом отсюда, – коротко сказал он. Даку ахнул и схватил снимок:

– Где ты это достал?

Шторм пожал плечами:

– Ну, это просто. Я купил ее у одного из членов команды, проводившей обследование планеты.

– Не очень хороший вид… – Даку был явно заинтересован.

Джек промолчал. Не очень хороший вид – это было слишком мягко сказано. Того чувства, которое возникало при взгляде на некогда цветущую, а теперь обугленную поверхность, нельзя было назвать. Правда, сквозь пепельно-серые клубы пара и дыма кое-где все еще проглядывали полоски темно-синих водоемов, и это вселяло надежду.

– Насколько я понимаю… – Даку повертел фотографию в руках, – это место было выжжено ураганным огнем массированной лазерной бомбардировки из космоса?

Джек кивнул:

– Да.

Даку отдал ему фотографию:

– За последнее время я слышал только об одной такой планете. Ее сожгли безо всякого предупреждения… Кэрон…

– К тому же, для этого не было никаких причин, – кивнул Шторм. Собственно, сейчас он говорил неправду – причины были, и об одной из них сказал ему человек по имени Балард: Кэрон сожгли потому, что на планете находился он, Джек Шторм, единственный рыцарь, уцелевший во время Песчаных Войн. «За Милос, уничтоженный траками и преданный людьми, за погибший в сыпучих песках Дорманд Стенд, за Кэрон, сожженный неизвестно кем, – я должен отомстить за все», – подумал Джек.

– Ну, без причин на этом свете не происходит ничего, – вяло заметил Даку. – Просто мы не всегда знаем их. Да, дело дрянь…

– Точно, – мрачно подтвердил Джек. Воспоминания о побеге с Кэрона под штурмовым огнем военных кораблей нахлынули на него лавиной. Джек тряхнул головой и попытался взять себя в руки.

– А сам-то ты откуда? – спросил он у Даку.

– С Африки-два, – ответил тот.

Джек удивился: планеты чернокожих очень редко имели дело с Доминионом. Африканцы изолировались очень много лет назад и ко всем белокожим проявляли враждебность. И вдруг – обитатель Африки-два собирается служить в гвардии императора Пеписа…

Даку словно бы услышал все то, о чем подумал Джек:

– Мне совсем не нравятся военные корабли траков, залетающие в наши края, – просто сказал он.

Эта философия Шторму подходила. Хотя их нынешний император Пепис заключил перемирие с воинственными жуками, Джек плохо верил в то, что простая бумажка, называющаяся мирным договором, может примирить столь долго воевавших друг с другом противников.

– Смерть тракам! – тихо сказал Джек и поднял стакан. Конечно, говорить этого не следовало – при желании подобный тост могли бы посчитать антиправительственным, но Джеку было все равно. Ведь именно угроза тракианского завоевания заставила его когда-то покинуть родительский дом на Дорманд Стенд и пойти добровольцем в рыцарские полки. Сейчас он почти не помнил своих родителей и свою планету!

– Хорошо сказано! – кивнул Даку и осушил стакан. – Слушай, а ты когда-нибудь видел планету, превращенную траками в песок? – как бы между прочим спросил он.

Видел ли Джек песчаную планету? Да, он был на Милосе, буйное зеленое цветение которого прямо у них на глазах превращалось в песчаную пыль. А еще – его родная планета Дорманд Стенд была превращена в инкубатор для тракианских яиц. Но об этом говорить не стоило. Шторм отрицательно покачал головой и посмотрел на девушку в голубом платье, упорно не сводящую с него глаз. Даку кинул в автомат еще одну кредитку, собираясь продолжить выпивку, но Джек протестующе махнул рукой:

– Нет-нет, с меня хватит. Я хотел бы вернуться на тренировочную площадку.