Лазоревый день. Книга первая (СИ)

Кибернетик была виталисткой, сторонницей «здорового образа жизни». На Новой Европе её семья жила в огромном доме-коммуне где-то под Гелиополисом. Вернее, останавливалась там на недельку-другую, когда возвращалась из очередной экспедиции. Затем большой весёлой компанией они отправлялась на катамаранах к Аквитании — полудикому южному континенту. Давид подозревал, что со своими консервативными пристрастиями горожанина-одиночки выглядит в глазах Орелик смешным. Да и сам он плохо представлял, о чём кроме работы мог бы разговаривать с человеком, ни разу не побывавшем в спиротеатре, виргалерее, не участвовавшем в психофильмах. С человеком, вся жизнь которого вращалась вокруг семьи, секса, спорта и витатуризма.

Они различались почти во всем. Кроме самого главного сейчас — оба нуждались в присутствии кого-нибудь сильного и рассудительного рядом. Нет, никогда департамент персонала не поставил бы их работать в паре. Насколько было бы проще, если бы в соседнем креслесидел Пелех. Или Торрес. Ещё лучше — командир. Тогда Давид был бы спокоен.

Выбирать не приходилось. Экипаж космошлюпки подобрал не департамент персонала, а случай. Если ни один из двоих не способен стать капитаном, то, придётся разделить эту роль поровну.

Давид постарался быть убедительным:

— Если здесь нет никого сейчас, то не обязательно, что так будет всегда. Может, уже завтра или послезавтра в эту систему войдёт чей-то разведчик. Да хоть через месяц! Батареи заряжены, установки регенерации воды и кислорода работают, рацион укомплектован полностью. Мы дождёмся, вот увидишь. Главное — не потеряться в космосе. Нужно найти самую интересную для исследователей планету, лечь на орбиту, включить передатчик на волне маяка-транслятора и ждать. Вот и всё.

— Ты думаешь, у нас есть шанс? — девушка недоверчиво посмотрела на него.

— Разумеется! Главное — не сдаваться, не опускать руки. Мы должны быть сильными. Знаешь притчу о двух лягушатах, упавших в миску с молоком? Один, поняв, что не выбраться, сложил лапки и утонул. А второй барахтался, хоть казалось, надежды на спасение нет. И в конце концов сбил из молока комочек творога. Оттолкнулся от него и выпрыгнул.

Орелик улыбнулась, вздёрнула подбородок.

— Ещё ты меня поучи быть сильной!

Глава 3. Лягушата

На «Паннонии» первичные данные о планетарной системе они получили бы за час. В шлюпке навигационного оборудования не было, приходилось выискивать планеты старым дедовским способом: вести видеосъёмку звёздного неба и пропускать его сквозь анализатор простенького компьютера. Это убивало уйму времени, но Русана не сожалела. В глубине души она радовалась кропотливому занятию. Оно помогало не думать о прошлом. И о будущем.

Пережить первые два дня было очень тяжело. Едва прошёл шок внезапно обрушившейся катастрофы, как она осознала, что семьи больше нет. Взрыв вырвал из её жизни Антона и Серхио, двух самых близких людей, оставив развороченную рану на месте сердца. Несколько раз наваливалась такая чёрная тоска, и руки сами тянулись к замку люка. Открыть, выпрыгнуть наружу, распахнуть гермошлем… Нет, этого она не сделала. Русана даже оплакать любимых не смогла: какие слезы, когда ты наглухо запечатана в скафандр космозащиты? Она лишь повсхлипывала беззвучно, пока Ароян спал.

На девятый день они определили местоположение ближайшей к гео-эталону планеты системы. К счастью, та успела обогнуть звезду и летела им навстречу. Ещё шесть-семь дней, и шлюпка выйдет на её орбиту. Затем — полторы-две декады ожидания.

Тайком Орелик проверила снаряжение. На двоих рациона должно хватить максимум на сорок суток. Можно экономить, энергетические затраты организма всё равно минимальные. Девяносто девять процентов времени лежишь в кресле, остальное — ползаешь на четвереньках в багажный отсек и обратно. Салон шлюпки на длительную жизнь экипажа в нём не рассчитан. Пищевая паста — питательная, полезная и вкусная — приедается в течение недели. Какая разница, что написано на тубе: «Печёночный паштет» или «Крабовый соус», когда знаешь, что и там, и там — смесь синтетических белков, жиров, углеводов, приправленная вкусовыми добавками? Однако экономить рацион смысла не было, отведённый им срок жизни упирался в ресурс воздуха и воды. Особенно воды. Теоретически система жизнеобеспечения шлюпки позволяла поддерживать замкнутый цикл, регенерируя отходы жизнедеятельности. Но никто не удосужился бросить в багажник запасные фильтры. Не удивительно — машина предназначена для высадок на планеты, а не прогулок по космосу. Так что если стараться выжить любой ценой, то под конец им придётся пить собственную мочу.

Насколько велика вероятность того, что в ближайшие тридцать-сорок дней в системе появится звездолёт-разведчик, если за предыдущие два столетия сюда никто не наведывался? Русана попыталась рассчитать матожидание, но входных данных было недостаточно. Они так и не смогли с допустимой погрешностью определить релятивистские координаты здешнего солнца. Или Ароян предпочёл не делиться выводами.