Лазоревый день. Книга первая

Первые пять дней путешествие было уныло-однообразным. Дорога, выложенная каменными плитками под ногами, — Давид боялся даже прикинуть, сколько сотен лет понадобилось, чтобы колеса повозок смогли выщербить в камне борозды, проходя по ним всего несколько раз за год! Лес, подступающий с обеих сторон, — бегущим впереди ачи то и дело приходилось вырубать появившуюся за полгода молодую поросль. Тяжёлые низкие тучи над головой. Ничего не менялось, с таким же успехом они могли двигаться по кругу. Единственное разнообразие — охотничьи тропки, время от времени пересекающие их путь. На третий день Зурси с важным видом предупредил, что отныне тропки стали чужими — в полуторадневном переходе на восток находился тирч Дзарехо. Давид поинтересовался картой Кхарита. Был почти уверен, что таковой не существует, откуда ей взяться у настолько оседлой цивилизации? Но рта тут же начал подробно рассказывать о месторасположении каждого роя, даже попытался что-то чертить на земле вечером после ужина. Но дневной переход вымотал Давида до полного изнеможения, и он постыдно уснул раньше, чем прутик закончил рисовать горы к’Ирхад.

Усталость была настоящим бичом. Первый день Давид бодро шагал рядом с повозкой, на которой ехала Ишбит, пытался донимать со-ртох вопросами. Наверное, эти разговоры и новизна впечатлений помогли ему выдерживать темп путешествия. Зато следующим утром после первого же пройденного километра ноги начали гудеть. До полудня он хорохорился, а затем начал отставать. Ишбит, а следом и Русана посоветовали отдохнуть, взобравшись на колесницу. Искушение было велико, но Давид его переборол:все рта шли пешком, и Русана, и большинство арт. Второй день он тоже закончил на своих двоих. На третий арт начали отдыхать, на час-полтора садясь в коляски. Лавочки были двухместными, так что одновременно ехать могли лишь четверо. Занять место женщин казалось Арояну не тактичным. Неизвестно, хватило ли бы у него сил ещё на день, однако Ишбит проверять выносливость чужеземцев не собиралась и в конце концов категорически приказала отдыхать не только Давиду, но и Русане. Орелик привычно пофыркала, но подчинилась, недавняя болезнь подточила её силы. Все последующие дни путешествия они безропотно забирались в коляску и ехали, когда приходила их очередь.

Ночёвки устраивали прямо на обочине. Разводили костёр, готовили ужин, ели и сразу же укладывались спать на плетённые коврики-раху, укрываясь тёплыми кожаными одеялами, — мужчины отдельно, женщины отдельно. У самок начинался период фертильности, и это заметно усиливало взаимное влечение арт и рта. Но д’айри сейчас было строгим табу для Избранных, преждевременное зачатие могло привести к рождению ачи, а не полноценного кхира. Кхи-охроэс был не празднеством — ритуалом продолжения рода. Приставать к Ишбит с расспросами о подробностях настолько интимного мероприятия Давид не решался. Рта же отвечали с мужской прямотой и откровенностью, но слишком лаконично: «Как празднуют Лазоревый День?» — «Все Избранные собираются в небесном дворце, чтобы предстать перед ртаари. Это самый важный день в году. Ты почувствуешь, Дади». — «Мы увидим королев?» — «Конечно! Они будут танцевать с нами и выберут партнёров для д’арше, Избранных из Избранных. Тот, кому повезёт, будет счастлив на всю жизнь. Ведь его семя или её яйцо продолжат род кхиров».

Они говорили — танцевать с ртаари?! В Джасжарахо Ароян видел лишь пляски ачи. Но может быть, это погрешности перевода? Да и не так важна прелюдия.

«А что будет потом с Избранными из Избранных?» — «Они будут ждать приглашения. Вначале рта, затем арт». — «Но как это происходит? На что похоже д’арше?»

Зурси лишь закатывал глаза, а Бишси, трижды побывавший в ц’Аэре, и каждый раз оказывавшийся Избранным из Избранных, мечтательно вытягивал губы: «Русит делит д’айри с Дади? Увеличь это удовольствие во много-много раз… Нет, всё равно нельзя объяснить. Кто попробовал — знает». Четверо других рта, разделивших прежде д’арше с королевами, согласно дёргали головами.

«Получается, ртаари телесны? К ним можно прикоснуться?» — «Ты смешно спросил, Дади! Разве ты можешь получить д’айри от Русит, не прикасаясь к ней?» — «Они похожи на арт?» — «Каждая ртаари во много раз прекраснее и желаннее всех арт роя!» — «Так как же они выглядят?»

На этом вопросе рта беспомощно замолкали. Неужели в языке кхиров нет слов, подходящих, чтобы описать их восхищение богинями?

«Бишси, ты видел королев так же, как видишь арт, с которыми делишь комнату. Расскажи о них хоть что-то!»

Тёмно-рыжий охотник подносил пальцы ко лбу жестом сожаления: «Мне подарила д’арше Хайса и дважды — Гзура. Но Гзура, с которой я был пять лет назад, совсем не походила на ту, что выбрала меня двадцать восемь лет назад. Если тебе когда-нибудь повезёт, Дади, ты поймёшь, о чём я говорю».