Лазурные берега

Каждый раз, когда экипаж корабля, взятого на абордаж, оказывал ожесточенное сопротивление и Бонни отдавала приказ произвести залп из пушек «Морской девы», у нее в голове гремел голос Маану. Мать Джефа несколько лет назад мягко упрекнула ее этими словами после того, как девчушка стащила какие-то сладости из ее лавки. После этого Бонни никогда больше не воровала — до недавних пор. И хотя она очень радовалась тому, как сердечно команда «Морской девы» приветствовала ее на борту, она начала испытывать дискомфорт. Ей очень хотелось покончить со своей пиратской жизнью, и лучше сегодня, чем завтра.

— Ты должна голосовать за меня, Бонни! У тебя просто нет другого выбора. Ведь это же столько денег…

Бонни чистила свою пушку, а Джеф уже целых полчаса взволнованно убеждал ее.

— Мы можем одним махом стать богатыми!

— Или мертвыми, — ответила Бонни. — Джеф, если не решается даже капитан… и Санчес… а они всегда рады хорошей добыче. Но этот корабль… может быть, он нам не по силам… — Девушка стала полировать ствол пушки.

— Что ты говоришь — не по силам? — Джеф покачал головой. — Мы уже захватывали гораздо б'oльшие корабли, с более многочисленным экипажем. Я не знаю, что случилось со всеми вами! Это просто корабль, и ничего больше!

— Это фрегат, доверху набитый золотом из испанских колоний, — ответила ему Бонни, — и, следовательно, он будет хорошо вооружен. Очень опасно нападать на него, Джеф! Признай это!

За день до этого в порту Кингстона пиратская команда узнала о корабле, который якобы стоял в Санто-Доминго, готовый отплыть на родину — в Испанию. В порт он зашел по причине значительных ремонтных работ, и теперь половина города только и говорила о сказочных богатствах, которые вроде бы были загружены на корабль «Изабелла Санта». В связи с этим Джеф предложил подкараулить корабль возле Эспаньолы и взять его на абордаж. Бухта, в которой ремонтировали «Морскую деву», вполне подходила для засады, оттуда они могли перерезать путь фрегату. Однако это должен быть очень быстрый маневр — если команда «Изабеллы Санты» будет бдительной, она может разоблачить маскировку пиратов. Впрочем, бухта была идеальной — перед ней находился маленький остров, за скалами которого пиратский корабль мог спрятаться, чтобы затем нанести молниеносный удар. Капитан Сигалл знал толк в таких маневрах — в конце концов, он вместе с капитаном Черная Борода принимал участие во многих атаках, но он также осознавал и степень риска. Санчес, его квартирмейстер, категорически не советовал проводить эту операцию.

— Корабль довольно небольшой и вследствие этого очень маневренный, — говорил он. — У него на борту хорошо вышколенные вахтенные и матросы, а также тяжелая артиллерия — двадцатичетырехфунтовые, а может быть, и тридцатидвухфунтовые пушки, и матросы, которые умеют обслуживать их. Стоит им лишь учуять опасность, и они выстрелят первыми. И тогда мы очутимся на морском дне быстрее, чем можем себе представить. Давайте оставим эту затею, ребята! Ты не Черная Борода, капитан, а добрая старая «Морская дева» — не корабль «Месть королевы Анны».

Все это дело очень подробно обсуждалось руководством «Морской девы», и в конце концов Джеф настоял на том, чтобы собрать всю команду на голосование. Теперь он боролся за голоса. И, конечно, надеялся на Бонни и других канониров. От их искусства будет зависеть многое, если не все.

— Подумай сама! — воскликнул он, видя, что Бонни все еще пребывает в нерешительности. — Но подумай хорошо! Если мы сейчас отступим, то еще десять лет будем вынуждены плавать по морю. А если у нас будет золото… Мы могли бы поселиться на берегу…

Бонни кусала губы.

Мысль о том, чтобы захватить огромное сокровище одним ударом, в конце концов заставила капитана Сигалла во время вечернего собрания осторожно высказаться за то, чтобы взять «Изабеллу» на абордаж. Капитан очень долго не мог принять окончательное решение, однако золото манило и его — и, конечно, больше, чем некоторых членов его команды. Джефри Сигаллу было уже за пятьдесят, а это — преклонный возраст для пирата, едва ли кто-то из его соратников доживал до таких лет. Этот отчаянный рубака хорошо сохранился и до сих пор был очень сильным бойцом. Однако в последнее время капитан стал чувствовать свой возраст. Как и большинство моряков, после многих лет, проведенных на борту корабля, он страдал от болей в суставах, его рефлексы стали замедленными, и часто Санчес или Джеф вынуждены были помогать ему, когда он при абордаже сталкивался с по-настоящему сильным противником-фехтовальщиком. Капитану Сигаллу было понятно, что долго так продолжаться не может. Для него было бы лучше, следуя примеру Твинкля, уйти на покой.