Лазурный Нефрит. Испытания Трепетной струны

— А-Яо воспитанный и тактичный, ничего не видел и не слышал, — уважительный поклон и сложенные в жесте руки, вот и все, что хотел увидеть Махаон, и увидел, убеждаясь в том, что Шень Лун прекрасно воспитал ученика, даровав ему не только мастерство владения клинком, но и вежливость к чужим тайнам и секретам.

— Яо-эр, скажи Шень-сяньшеню, что утром мы выдвигаемся в путь. Пуст это время отдыхает и набирается сил, с рассветом выходим и к храму Трепетной Струны, — а это последний восточный храм с красочными мозаиками и расписными витражами. Больше подобных храмов, подходящих бы под строки легенды, нет. Так что, дракон, кот и махаон будут надеяться, что в храме музыканта им повезет и не придется вспоминать еще божеств, или высших созданий, чьи алтарные павильоны и витражи расписаны мозаичной кладкой.

— Передам, — с поклоном ответил Яо, возвращаясь в комнату Шень Луна, спящего крепко, но беспокойным сном, снедающего прошлым и отнюдь не радужными воспоминаниями, встающими перед глазами. Единственное, чем Лун Яо мог помочь — быть рядом, держать учителя за руку, сжимать и говорить: — я рядом, учитель. Все хорошо, прошлое в прошлом. А мы в настоящем. Пусть все призраки останутся там, на курганах.

Яо не заметил, как уснул. А проснувшись утром, оказался на месте учителя, укрытый одеялом. Осознав, что произошло, и в каком положении его увидел дракон, Яо зарделся, нервно водя хвостом и ушками, прислушиваясь к дыханию рядом. Учитель, пока ученик спал, накрыл ранний завтрак, разлил по чашкам чай, разложил по тарелкам пирожные из османтуса. И стоило Яо откинуть одеяло в сторону, над ухом прозвучал голос:

— Завтракать? — вопрос, на который ответ один:

— Да, уже иду…

А дальше путь. Снова верхом на лошади, в компании снежного махаона, достаточно дружелюбно простившегося с поэтом, в прошлом капающего ему на нервы тушью и стихами. Дорога к храму Трепетной Струны не такая монотонная и спокойная, как к Цветущей Вишне, а через горы, холмы и заброшенные тропы, чаще всего используемые пешими путниками, не обремененных лишним грузом и копытным транспортом.

— Путь нам указывает Полумесяц, дорогу прокладывает лазурный нефрит, а с волей луны и поддержкой легендарного артефакта, трудности не страшны… — сказал Шень Лун, направляя коня вперед, к горной тропе, ведущей к одному из городов, жители которого поклоняются Трепетно-струнному божеству, благословляющему актеров и музыкантов.

— Надеюсь, — подал голос Яо, — нам не придется петь и играть на музыкальных инструментах, чтобы попасть в храм и навестить алтарный зал? — на его вопрос, кроме божестве музыки, никто ответить не мог, так что он остался без ответа, но с теплящейся надеждой, что все-таки нет, не придется.

10 глава «В гостях Трепетной Струны»

Яо

Я знал, что путешествие нам с учителем, а ему в особенности, так просто и легко не дастся. Все же нагрузки, от долгой верховой ездой, от города к городу, от перевала к перевалу, через горные гряды, заброшенные каменоломни, заросшие леса и заваленные много столетий назад тропы, его ослабленному телу не желательны, как и пешие прогулки, с подъемами по лестницам. Да и сражения на мечах, с иссушенными меридианами и треснутым ядром, улучшения здоровью не принесет. Но, соглашаясь на этот путь, во благо будущего секты, ее мастеров и всего учения, мы с Учителем были готовы к тому, что на нашу долю могут выпасть испытания, как на выносливость и стойкость, так и на верность своим убеждениям.

Мастер, не без моей помощи и присутствия рядом Махаона, преодолевая боль в ногах, раздирающее жжение в каналах магии от беснующихся разрядов молний Кары, проходил горную гряду за грядой, поднимался и спускался по разбитым и богами забытым лестницам, тропам, шагая вперед, к цели, ступень за ступенью, камень за камнем, становясь все ближе и ближе к заветной мечте — стать мастером меча с титулом Поднебесный.

И пусть от соприкосновения стоп с землей, ноги резало так, словно закаленная дыханием дракона сталь пронзала каждую клеточку и нервное окончание, он двигался дальше, закусывая до крови губу, рыча в голос, но не останавливаясь, а преодолевая испытание за испытанием, которые ему подбрасывала дорога к Храму.

— Шень-сяньшень, осталось совсем немного, — говорит Махаон, показывая вперед, — уже виден шпиль храмовой часовни, — уточняя, — она-то как раз и расписана мозаичным орнаментом.

— Угу, — только и сказал Учитель, стирая с вновь прокушенной от боли губы алую каплю крови, пряча ее в рукав светло-сиреневого цвета с вышитыми на верхнем одеянии листьями клёна. — Идем, А-Яо, — сказал Мастер, опираясь рукой на мое плечо.