Лазурный рассвет

На берегу Даша вытащила из плетеной пляжной сумки свой изрядно помятый сарафан, сшитый, к слову сказать, Степаном. Одна из его самых скромных вещей, сделанная из азиатского шелка ручной работы. Он очень ей шел, отбрасывая изумрудные отблески на ее светло-русые волосы и придавая особое сияние ее глазам. Ткань была зеленой, редкого оттенка, а рисунок на ней, тоже нанесенный вручную, играл червонным золотом. Красивая вещь. И просто незаменимая в такую жару. Даша вздрогнула, когда невесомая ткань легла ей на плечи и скользнула по животу, по ногам, спускаясь легкими складками. Сейчас, она признавалась себе, любое прикосновение было для нее слишком чувственным. Ну что, подумала она, совсем с ума сошла?

В номере Женя развешивала в стенном узком шкафу, украшенном латунными накладками, их одежду. Даша об этом, естественно, не позаботилась. Так ей не терпелось пойти к морю. Женя ушла с пляжа раньше, вместе с девушками, оставив сестру предаваться мечтам.

— Ну как, искупалась? — спросила она.

— Отлично! Вот только Степан опять…

— И что? Он тебя решил изнасиловать прямо на пляже? На глазах пораженной публики? — раздраженно бросила Женя.

— Скажешь тоже! Нет, конечно. Он вел себя прилично. На пляже. А вот потом мы пошли купаться. Тут он решил наверстать упущенное.

— И наверстал?! — Женя вскинула брови. — И как же ему это удалось? Расскажи! Мне всегда хотелось знать, как это люди умудряются совокупляться в море, так сказать, на плаву. Это, по-моему, чистая фантазия. Не получится. Ну никак. Около берега еще можно, а вот дальше как? Получается?

— Жень, ну ты что? Неужели серьезно все это говоришь?

— Да шучу! Но все-таки этот вопрос меня интересует.

— Возьми и сама попробуй.

— Не с кем, — вздохнула Женя.

— Да тут мужчин полно! Я видела сегодня во время завтрака, как на тебя тут один француз глазел. Просто рот открыл от восторга!

— Это он наверняка глядел на наших девчонок, а не на меня.

— Нет, — настаивала Даша, — именно на тебя!

— В любом случае, я сюда не за мужиками приехала, а работать. Или у тебя на этот счет иное мнение?

— Я тоже работать собираюсь, насколько ты могла бы уж меня знать, — обиделась Даша.

Женя рассмеялась и подошла к сестре, обняла ее, потерлась щекой о теплую макушку.

— Я просто хочу тебя немножко расшевелить. А то ты какая-то вялая все время. Подумай сама! Мы здесь, в этом замечательном, экзотическом, теплом, даже слишком теплом, раю. Разве тут место предаваться унынию? Даша! Почему ты отталкиваешь Степку? Скажи, ты всерьез решила больше с ним не встречаться?

— Не знаю, — пожала плечами сестра, — вроде бы он даже меня возбуждает, но потом что-то такое со мной происходит, что становится ужасно стыдно. Будто бы я предала…

— Кого? Этого неведомого Игоря?

— Не знаю, — повторила Даша. — Наверное, саму себя.

— Не выдумывай, — отрезала Женя. — Пошли. Нас уже ждут. Кстати, ты не собираешься переодеться к обеду, дорогая моя? А то у тебя сарафан мятый. Ну почему ты так относишься к хорошим вещам? А? Самая настоящая неряха!

— А что надеть? — рассеянно огляделась по сторонам Даша.

— Я тебе приготовила, так и знала, что, как только придешь в номер, начнешь шарить по сторонам глазами и в растерянности застынешь посреди комнаты, не зная, что бы на себя накинуть. Горе ты мое!

На кровати лежал отглаженный костюм, состоящий из белого льняного топика, отделанного кружевами «ришелье», и такой же белой расклешенной юбки со сложными асимметричными складками.

— Годится?

— Ага. Отлично! А где босоножки к нему?

— У тебя под ногами, потрудись наклониться.

Даша быстро приняла душ, переоделась, провела щеткой по распущенным волосам, подумала и собрала их в пучок, заколов костяным гребнем. Слегка подкрасила ресницы, не забыла про блеск для губ. Женя ее не подгоняла. Знала, что бесполезно. И к обеду они действительно немного опоздали.