Лазутчик в цветнике

— Разумеется, выслушаете. Разумеется, выслушаете. — И продолжал, подняв палец. — Итак, я уже говорил вам, что упомянутые мною организации имеют одну общую черту. Но это было сказано скорее для красного словца, нежели в интересах истины. На самом-то деле общих черт у вас много, гораздо больше, чем вам могло поначалу показаться. Все эти организации сравнительно малочисленны и ничем не прославились. Все они нуждаются в деньгах. Почти все их штаб-квартиры расположены в пределах Большого Нью-Йорка.

Он умолк, но я знал, что эта пауза призвана лишь подчеркнуть значимость его слов. Я был готов высмеять мистера Юстэли, но не имел ни малейшего желания ахать и хмыкать, чтобы доставить ему удовольствие. Поэтому я просто сидел, качал заляпанной чернилами ногой и ждал продолжения.

Наконец оно последовало

— Итак, — заявил мой гость, — я показал вам, что даже при несовпадении стратегических целей этих одиннадцати организаций их сиюминутные задачи совершенно одинаковы. И сводятся они в конечном счете к разрушению. А посему, мистер Рэксфорд, прошу вас оценить мое предложение. Я думаю, что эти одиннадцать организаций могли бы и впрямь навести шороху, кабы согласились сотрудничать друг с дружкой, действовать слаженно и по общему для всех плану. Если каждая из них и впредь будет сама по себе, вы не сможете совершить ничего существенного. — Он склонил голову набок, прищурил один глаз и спросил по-французски: — Не так ли?

— Что ж, — согласился я. — Готов признать, что это и впрямь звучит разумно.

— Стало быть, вы заинтересовались.

— Э…

Он одарил меня сердечной улыбкой и радостно засучил пальцами.

— Ах, мистер Рэксфорд, разумеется, вы человек осторожный, это видно. Но я не призываю вас к необдуманным заявлениям и опрометчивым обязательствам. Сначала вы, конечно же, должны убедиться, что я и впрямь способен обеспечить создание такой… такой коалиции, — произнеся это слово, он улыбнулся. — Сегодня в полночь моими стараниями состоится митинг. Он будет проходить в клубе «Парни с приветом», на углу Бродвея и Восемьдесят восьмой улицы, здесь, в Манхэттене. Тогда-то мы и обсудим во всех подробностях наш замысел, а вожди организаций получат возможность познакомиться друг с другом.

Я с опаской спросил:

— А что, если я не приду?

На этот раз он улыбнулся мне так, как улыбаются обитатели Средиземноморья.

— Тогда я пойму, что вы приняли определенное решение. Согласны?

— Согласен, — ответил я, только чтобы спровадить его.

— Прекрасно. — Мистер Юстэли поднялся, поправил шарф и застегнул пальто. — Паролем будут слова «зеленые рукава», — он снова обогрел меня своей средиземноморской улыбкой. — Мне было очень приятно наконец-то познакомиться с вами. Я с немалым интересом следил за вашим политическим ростом.

— Благодарю, — ответил я, понимая, что передо мной стоит записной враль. Я бы очень удивился, узнав, что ему стало известно о моем существовании не два или три дня назад, а раньше.

Юстэли хотел пожать мне руку, но я показал ему, в каком состоянии моя ладонь. Тогда он напоследок улыбнулся мне и учтиво откланялся.

— До встречи, — по-немецки попрощался Юстэли, выходя в парадное.

— Ступай себе с Богом, — по-испански напутствовал я его и захлопнул дверь.

Я уже довольно долго держал в руке брошюру «Что такое Союз борьбы за гражданскую независимость», и она успела испачкаться чернилами. Если б мой недавний гость потрудился раскрыть и прочитать ее, он мог бы узнать кое-что об этой организации. И в первую очередь — что мы уж никак не шайка террористов. Напротив, мы — пацифистское объединение, созданное в начале пятидесятых годов группой студентов выпускного курса городского колледжа Нью-Йорка в знак протеста против призыва студентов в армию и их отправки на Корейскую войну. Поэтому у нашей организации с самого начала был пацифистский уклон. Нашу программу-минимум выполнили не мы — просто кончилась Корейская война, и тогда группу прибрали к рукам воинствующие пафицисты, после чего нашей единственной заботой стала борьба за мир. Мы участвуем в маршах мира, распространяем листовки, устраиваем пикеты, когда в Америку приезжают большие шишки из-за рубежа, посылаем встревоженные письма в редакции газет и журналов, вызываем на диспуты разных кандидатов в политиканы. Ну, все такое.