Лдолд

Медленно разворачиваясь к эльфийке, барон держал в поднятой правой руке золотую монетку, а в левой, у пояса, взведенный арбалет. Агеро не слышал их разговора, сверху было видно, что его конвоир отвлёкся и повернулся к нему спиной, сдерживать удар он больше не хотел, да и не мог.

- Получай!

Удавка сжала горло, нить поводка стала почти видимой обычным зрением, из-за закачанной туда силы, всей... и из аметиста зажатой в кулаке запонки прямо по нити, вливаясь в её плетение, скользнул фиолетовый луч.

Ронсент видел, как монета в руках Сибура блеснула и потекла по пальцам. Вскрикнув от боли, тот взмахнул рукой, и брызги расплавленного золота окропили камень. Барон был профессиональным воином, умел встретить любую неожиданность и действовать быстро, не задумываясь. Он все-таки успел нажать спуск арбалета за мгновение до того, как его смела струя магического пламени. Изящный черный болт с шипением вошел в камень по самое стальное оперение, на том месте, где только что была эльфийка. И огромное, неуклюжее на вид тело Сминга метнулось вперёд с нереальной быстротой.

Граф Ронсент, главный архивариус его величества, любил иногда поохотиться, неплохо стрелял и как-то даже выиграл пари у второго принца на, драгоценный гномий арбалет, застрелив дикого голубя влет, с завязанными глазами - на свист крыльев! О чем под настроение любил рассказывать своим ученикам, хитро усмехаясь и покручивая седой ус. Он все-таки успел выстрелить до того, как пара центнеров ближайшего родственника троллей обрушилась на него.

Агеро замер, созерцая сверху сложившуюся ситуацию. На месте, где только что стоял барон, пузырился расплавленный гранит. От воина, авантюриста и разбойника не осталось даже пепла. Сломанной куклой в нелепой позе замер книжник, рядом с ним скорчившись в мохнатый клубок лежал добряк Нейри, а на склоне, прямо под ним, поставив ногу в элегантном сапожке на камень и пригнувшись к земле, деловито что-то высматривала эльфийка. Бессильная ненависть охватила его, ведь перворождённая искала нить подчинения, которую он последним усилием воли вырвал из рук Сибура. Из-за этого погибли двое симпатизирующих ему, убив друг друга! А эта лесная тварь сейчас привяжет его снова, не на монетку, так на что-нибудь другое, деловито так, как сбежавшую собачонку... рядом не будет Сминга, чтобы ослабить поводок, и Ронсента, чтобы всадить стрелу в спину остроухой. Да и сам Агеро пуст, как обеденный зал в полночь, формула выжала его до конца, и до магии не достучишься! Лоин разогнулась, взглянула на него, нагло усмехаясь и недвусмысленно поигрывая посохом.

Ещё будучи ребёнком, четвёртый сын короля испытывал стойкую неприязнь к эльфам. Почему? Одна светлая богиня знает! Но когда няньки показывали ему портреты ослепительно прекрасных "лесных дев" и томно вздыхали вслед двум красавцам перворожденным, которые находились на службе в личной охране короля, маленький принц морщил носик и хмурился. С возрастом неприязнь, пожалуй, только усилилась. Нет! Эльфы были прекрасны! Их красота находилась далеко за мерками достижимого для людей уровня. Это привлекало, но и отталкивало, как всё, что "слишком", "чересчур" . Люди считали это даром богини и преклонялись перед ослепительной внешностью лесного народа, не заглядывая дальше. Агеро же видел в эльфах обычных людей, достаточно жестоких, хитрых и надменных. История сохранила немало примеров весьма нелицеприятного поведения эльфов. Но.. кто знает историю!? Да и кому она нужна, когда смотришь в искрящиеся зеленые глаза... Красота - это обман-маска, под которую трудно, да и так не хочется, заглядывать. Мать считала стойкую неприязнь младшенького проявлением тёмной магической сущности. Для неё вообще все магическое было темным. Неожиданным пониманием его удивила, пожалуй, одна только тетушка Эл. Прощаясь с принцем, она задала довольно странный вопрос: "Я нравлюсь тебе?" Положено было рассыпаться в комплиментах или, покраснев, смущённо кивнуть. Иного ответа у молодого парня, кажется быть не могло, если, конечно, этот парень был не Агеро. Обозлённый унизительными тренировками и излишним вниманием двора к своей персоне, и так служивший поводом для шушуканья принц ответил предельно кратко: "Нет".

- Почему? Тонкие бровки взлетели вверх.

И тогда, откровенно любуясь ею и злясь на себя за это, Агеро высказал всё, что думал об эльфах вообще и о ней в частности. Как ни странно, но, похоже, венценосной "тетушке" понравился ответ, она задумчиво кивала головой во время его краткого, но яркого монолога, по окончании которого огорошила своего ученика кратким и безапелляционным выводом:

- Молодец!